Когда он добрался до противоположного края Ареналя, то услышал вдалеке выстрелы, к северу от того места, где находился. Он остановился, наклонив голову и напрягшись, но схватка происходила где-то далеко. Раздались еще несколько отдельных выстрелов, и через некоторое время настала тишина. Санчо был уверен, что это имело отношение к той группе, которую он видел рядом с Королевскими воротами.
"Интересно, что за чертовщина происходит в Севилье. Тут что-то не в порядке", - подумал он, возобновляя шаг.
В конце концов он оказался перед небольшим холмом, который так хорошо помнил, прямо позади блошиного рынка. Впотьмах ему понадобилось несколько минут, чтобы найти вход в убежище, где они жили с Бартоло. Когда его пальцы обнаружили ловко замаскированную щель, служившую для того, чтобы вытащить закрывавший вход камень, он немного поколебался, прежде чем вытащить его. На мгновение его охватили страх и тревога. Если кто-либо еще знал об этом месте, а Мониподио, похоже, владел всеми секретами этого города, то наверняка убежище обыскали после смерти карлика.
Найти тайник под его постелью не слишком сложно. В таком случае мешочка с золотыми монетами, на который Санчо возлагал все надежды, там не окажется. Ему придется вернуться к Хосуэ с пустыми руками, снова заставить его переправиться на северный берег реки, в опасении прихода неизбежной зари. Если он ошибся, если был так глуп, что вообразил, будто это место осталось для всех в секрете, они с Хосуэ опять окажутся прикованными к веслу на галере.
Он глубоко вздохнул, тряхнул головой, чтобы разогнать дурные предчувствия, и потянул на себя камень. Поначалу он не поддавался, потому что с тех пор, как его последний раз двигали, прошло уже много времени, и снизу камень зарос мхом и сорняками. Санчо успокоился. По крайней мере с этой стороны, похоже, никто не входил.
Наконец, он с неприятным скрежетом вытащил камень и засунул внутрь голову и плечи. Ему пришлось приложить больше усилий, чтобы протиснуться внутрь, чем он помнил, и он с тоской сообразил, что больше уже не ребенок, каким был в тот первый раз, когда перебирался через этот участок стены. Он напряг ноги, чтобы оттолкнуться, оставшись лицом к камню, не в состоянии пошевелить руками. Санчо на мгновение застрял, почувствовав, как по лицу проползло множество липких лапок, и во второй раз за ночь вынужден был сдержать крик.
Санчо терпеть не мог насекомых, и застряв вот так в темноте, почувствовал приступ паники. Он часто задышал и стиснул зубы, представив, что слышит, как сотни черных лап царапают камень рядом с ним. Когда ему удалось успокоиться, Санчо начал извиваться туда-сюда, опираясь на кончики ног. Через некоторое время открытые раны на спине от шипов кустарника, к которому он прислонился у стены, дьявольски болели, но Санчо смог высвободить одну руку. Он схватился за камень с другой стороны, с силой подтянулся и свалился внутрь убежища, ударившись обо что-то головой.