Не является ли функция ума, каким мы его знаем, посредством которого мы действуем ежедневно, процессом изолирования? Не стремитесь ли вы к индивидуальному спасению? Вы в будущем станете кем-то значительным; или ещё в этой жизни вы будете великим человеком, великим писателем. Все наши устремления направлены на то, чтобы выделить себя. Может ли ум делать что-либо, кроме этого? Может ли мышление действовать, не разделяя, не сосредотачивась только на себе самом, действовать не фрагментарно? Это невозможно. Мы преклоняемся перед умом, он имеет чрезвычайно важное значение. Разве вы не замечали, какую важную роль вы начинаете играть в обществе, как только вы овладели некоторыми ловкими приёмами, приобрели немного информации и знаний? Вы знаете, как вы преклоняетесь перед теми, кто обладает более развитым интеллектом, — перед юристами, профессорами, ораторами, великими писателями и исследователями! Вы культивировали интеллект и ум.
Функция ума — быть разделяющим; иным ваш ум не существует. Развивая этот процесс на протяжении столетий, мы обнаруживаем, что мы не можем сотрудничать; нас приводит в движение, заставляет действовать только авторитет или страх, возникающий на почве экономической или религиозной. Если таково фактическое состояние не только поверхностного сознания, но и более скрытых, более глубоких слоёв, наших мотивов, намерений, наших устремлений — как может существовать сотрудничество? Как может быть разумное объединение, чтобы совместно что-то делать? Поскольку это почти неосуществимо, религии и организованные социальные партии в принудительном порядке навязывают индивидам определённые формы дисциплины. И тогда только, под воздействием этой дисциплины, люди объединяются для совместной работы.
Пока мы не поймём, как уйти за пределы этого вносящего разделения мышления, этого процесса, придающего особое значение «я» и «моё», независимо от того, в коллективной ли это форме или в индивидуальной — мира у нас не будет; мы будем в постоянном конфликте и войнах. Наша проблема — как положить конец разделяющему процессу мысли? Может ли мысль когда-нибудь разрушить «са́мо» — мысль, будучи процессом вербализации и реакции? Мысль — это только реакция, ничего кроме реакции; мысль не что-то творческое. Может ли такая мысль сама прийти к концу? Вот что мы пытаемся выяснить. Когда я думаю в направлениях: «Я должен дисциплинировать себя», «Я должен мыслить лучше», «Я должен быть этим или тем», — мысль заставляет себя, принуждает себя, дисциплинирует себя быть чем-то или не быть чем-то. Не есть ли это процесс изолирования? Это, следовательно, не объединяющая разумность, разум, действующий во всей полноте и целостности, единственно от чего и может существовать сотрудничество.