- Саша, он мой отец.
- А я разве что-то говорю?
- Не говоришь, - проговорила я в сторону. - Зато ты при папе говорил много и охотно.
Емельянов бровь почесал.
- Ты просила меня не разговаривать с родителями об их работе. Я очень старался. Но твой папа... Тань, ну ты сама всё слышала. - Сашка руками развёл. И этот жест, признаться, меня здорово разозлил.
- Ты тоже постарался. Вместо того, чтобы сказать чётко и ясно, что ни к какому криминалу отношения не имеешь, начал хорохориться!
Сашка даже повернулся ко мне, сел боком, а взглянул с возмущением.
- Ты с ума сошла? Чтобы я начал твоего отца уверять, что чист? Мне только проверок не хватало!
- Что ты имеешь в виду? Мой папа, - твёрдым и хорошо поставленным голосом начала я заученную речь, - мой папа никогда не пользуется служебным положением в личных целях!
- Да? Знаешь, любимая, мне очень хочется в это верить. Прямо всей душой.
Я с дивана вскочила, пустой бокал поставила на барную стойку, а к Сашке не сразу в себе нашла силы повернуться. Дыхание переводила и пыталась справиться с обидой.
- Понятно. Значит, ты напрягся из-за папиного интереса. С какой-то стороны меня это радует.
- Во-первых, я не боюсь. И копать нечего, просто я всеми силами старался ему понравиться.
- Ага.
- Ага, - передразнил он меня. - А во-вторых, хотелось бы узнать, что за стороны у нас образуются. С какой именно стороны тебя это радует, а с какой нет?
- Не радует с той, что ты едва в обморок не упал, когда услышал про беременность. Ты бы себя видел в этот момент, Саша. - Я смерила его выразительным взглядом. Очень постаралась, чтобы взгляд был серьёзный, в меру укоряющий, и нисколько не отчаянный или расстроенный.
Емельянов глаза на меня вытаращил, даже рот открыл, демонстрируя всю степень своего возмущения. Даже руками развёл.
- А как я, по-твоему, должен был отреагировать? Когда твой папа на меня взгляд-лазер устремил и интересуется, что я с его дочкой любимой делаю ночами?
- Да, - с оттенком горечи согласилась я, - это был бы интересный разговор по душам.
- Вот именно. - Сашка голову рукой подпёр, устремил на меня умоляющий взгляд. - Тань, давай прекратим. Ну, о чём мы говорим? Разбираем, как было бы хуже всего. А хуже - не случилось. Это же отлично. И родители твои мне понравились. Надо только... притереться друг к другу.
- А ты собираешься притираться?
У него подбородок в сторону повело, я заметила, и смотрел Сашка больше не на меня, а в сторону. И я понимала, что он зол. Он зол, а я ещё больше его злю своими приставаниями, но поделать с собой ничего не могу, не могу остановиться.