— Занятно. У нас есть похожая поговорка.
Под тихое ликование молодых покидаем беседку и направляемся во Дворец за листом бумаги.
До конца приема играем в крестики-нолики на неограниченном поле. В первых партиях я объяснял и комментировал ходы, и Фаррам быстро ухватил идею. До обеда старался, чтоб выигрышей и проигрышей было приблизительно поровну, после обеда играл уже в полную силу. Линда тем временем обучала игре всех желающих. Писца дважды гоняли за листами пергамента. На третий раз он принес пять листков и несколько ученических досок для письма мелом. За что был обруган, что не сделал этого с самого начала.
Расстались после обеда очень довольные друг другом. Чувствую, в ближайшую неделю эта игра станет модной новинкой во всех салонах знати.
Прощаясь, обещал познакомить при случае еще с одной настольной игрой — калах.
— С нетерпением жду завтрашней встречи, друг мой, — сказал на прощанье Фаррам.
— Зачем ты в беседке мартышку изображала? — спрашиваю я Линду, когда грав поднимается в воздух. Девушка мило смущается и краснеет.
— Чтоб за попу не лапал.
Первая встреча Линды и Шурртха прошла очень драматично. Накануне прратты вежливо но твердо заявили, что не желают присутствия на переговорах Марты. Ее мягкий, покладистый характер, а также основные профессии — детский воспитатель и врач — совпали с шаблоном поведения рабыни-няньки. Такие нюансы коты кожей чуют. И мне деликатно объяснили, что рабыне, пусть бывшей, не место в высоком собрании.
Для Линды был выбран образ девушки-воина. Пацанки и сорви-головы. Хулиганки, но воспитанной и признающей авторитет старших. Разумеется, она была не в восторге. А на процедуру подселения в желудок кибер-симбиота согласилась только под общим наркозом.
В первый же день она обогнала почетный кортеж и заблудилась в переходах Дворца. Повстречала Шурртха и попросила его показать дорогу. Разумеется, кокетничала и, разумеется, получила знак внимания — шлепок по попе лапой с выпущенными кончиками когтей. В следующую секунду провела бросок через плечо. Шурртх, будучи опытным бойцом, извернулся в воздухе, приземлился на четвереньки и зашипел. Это что-то вроде вызова на бой в уличной драке.
По какому-то наитию Линда сдублировала его позу. Но шипеть посчитала ниже своего достоинства.
— Я-уу-и-уу-я-уу-и-уу! — этому визгу позавидовала бы сирена на машинах скорой помощи. Каменные стены многократно отразили эхо. Стражники, на ходу обнажая сабли и лязгая доспехами, побежали на звук.
— Это Линда, — сообщил мне через имплант Петр.
— Узнаю голос Линды — крикнул я Владыке и побежал вслед за стражниками. Надо отдать должное Владыке, он не отстал от меня ни на полшага. Но раз бежит Владыка, бегут все.