— А можно рабыне попросить молока? Как у хозяина, только вдвое меньше.
— Да без проблем! — Линда с такой скоростью тыкает пальцем в экран, что ничего не успеваю запомнить. Но передо мной уже бокал молока и какая-то золотисто-желтая загогулина на тарелочке.
— Это называется рогалик, — объясняет Линда. — Если не понравится — не ешь! Подберем тебе что-нибудь другое. А теперь — садись за стол. Шеф тебя не обидит. Он сегодня добрый.
Сама знаю, что сегодня добрый. Разбудил ласково, не ругал даже. Но все равно, страшно. Осторожно ставлю тарелочки на стол. Хозяин с интересом смотрит, как я ножом и вилкой привычно режу мясо на кусочки. А ведь первый раз вот так, за столом, для себя режу! Вот что значит — быть доверенной рабыней.
— От мяса с молоком не поплохеет? — спрашивает хозяин. А я не знаю даже, не поплохеет ли мне от одного молока. Больше половины бокала не пила. Линда предупреждала, если много сразу выпить, может понос замучить. Но молоко такое вкусное!
— Рабыня не знает, — прижимаю ушки, чтоб не обидеть хозяина таким уклончивым ответом.
— Есть только один способ узнать, — выручает меня Линда.
— Так уж и один? — возражает Марта. Вы, подруги, меня совсем не цените.
Дальше разговор идет о непонятном. Улавливаю только, что Марта хочет еще капельку моей крови. Да я половину ей с радостью отдам.
Как-то незаметно люди переходят на свой язык, и я совсем теряюсь Понимаю отдельные знакомые слова. Но Линда объясняет на ухо, что Марте нужен глаз нашей зверюшки. Она его разрежет и поймет, чем наши глаза отличаются от человеческих.
— Если я сегодня буду во Дворце, попрошу на кухне свежую голову бурргуны или еще какую, — шепчу Линде. — Мне дадут.
— Так скажи всем.
Выжидаю паузу.
— Можно рабыне сказать? Рабыня может попросить на кухне голову бурргуны, — говорю громко, чтоб все услышали.
— Кто такая бурргуна? — тут же поворачивается ко мне хозяин.
— Это домашний зверь. Мы их выращиваем, а потом едим. Они быстро растут и у них мясо вкусное.
— Нарисовать сможешь? — протягивает мне пишущую палочку и тоненькую книжечку с чистыми листами. Быстро, без деталей рисую бурргуну
— Шеф, дай поесть человеку! — заступается за меня Линда. А хозяин пускает по рукам мой рисунок.
— Да у тебя талант, — хвалит Стас. А я вдруг понимаю, что Линда назвала меня человеком. Понятно, что оговорилась, но до чего приятно! Даже ушки смущенно поджимаются.
— Лин, не забудь пленку, голову завернуть. Миу, надень блузку и тапочки. Когда будете готовы, жду вас снаружи у машины. Да, Стас, надо посоветоваться, — отдает распоряжения хозяин. И сам относит свою посуду в мойку. Я даже вякнуть не успеваю. Понимаю, что у него никогда не было рабыни, но разве так можно?