В последние дни октября перед этими бдительными глазами начинает собираться народ. Авиакомпании втискивают в свои расписания дополнительные рейсы, метро снует без передышки, а автомобильное движение в столице такое, что по поверхности земли лучше передвигаться пешком — быстрее окажешься на месте.
Обширный газон Нэшнл Молла пестреет палатками, число которых медленно, но верно растет по мере приближения знаменательного события, назначенного на первое ноября. Пресса уже окрестила его «Восстанием Всех Святых».
А с Капитолийского холма виден обсидианово-черный грозовой фронт, надвигающийся со стороны Чезапикского залива. Зловещее предзнаменование.
• • •
Далеко на западе тоже собираются люди, правда, в меньшем количестве. В коммуне неподалеку от Омахи, штат Небраска, справляют свадьбу. Этот обряд в лучшем случае можно было бы назвать горько-сладким — так необычны его обстоятельства и участники. Уна Джакали выходит замуж за Уила Таши’ни единственно возможным образом.
Совет арапачей запретил проводить свадьбу на территории племени. И хотя членам семьи Таши’ни Уна очень дорога, они не нашли в себе сил поддержать её идею и предпочли не присутствовать.
Выход подсказал Лев, предположив, что коммуна воссоединения, место, предназначенное для виртуального союза разделенных частей, с большей готовностью воспримет выдвинутую Уной концепцию «совокупного брака». И Лев знает, к кому обратиться.
СайФай и его папы не только с радостью согласились предоставить место для проведения церемонии, но и вызвались найти людей, которые получили части Уила Таши’ни. Теперь, когда все кроличьи норы в базе данных «Граждан за прогресс» открыты для публичного просмотра, это не составляет труда.
Не все люди с органами Уила Таши’ни согласились прийти, но отозвалось достаточно — кто из любопытства, кто в жажде новых ощущений, а кто для того чтобы познакомиться с Камю Компри, который тоже ожидается на свадьбе. Всего будет двадцать семь «женихов», представляющих почти две трети Уила Таши’ни. Некоторые из них будут женщинами, и этот факт, пожалуй, несколько выбивается из привычного круга вещей.
— Ну и что? — сказал один из пап СайФая. — У нас тут соберется свой «круг». Он, конечно, будет сюром почище лестниц Эшера[34]. Но что это за жизнь без толики головокружения?
— Знаешь, что я тебе скажу, Малек? Ну ты и номер отколол! Вернее, наколол — вон какой весь размалеванный. А эта твоя меховая шапка ваще отстой.
Лев стаскивает кинкажу с головы, где тот часто гнездится, но больше не писает. Вот, пусть сидит на плече.