– Удалось.
– Я знаю, – бесстрастно сказала Ровена, отворачиваясь от окна. – Я смотрела, пока он не скрылся в лесу.
– У меня нехорошее предчувствие, – сказала Милдред, тяжко вздыхая. – Нам надо было подождать.
– Нет, Гилберт сказал, что не уедет отсюда, пока не будет уверен насчет ребенка. Его армия под Туресом, и там не ожидается в ближайшее время особых сражений. Сегодня первый день, когда он отлучился, и, возможно, последний. Как ты думаешь, часовой ничего не заметил?
– Он спит.
– Я все равно больше не смогла бы, даже если бы он оставался здесь. Я ведь сказала тебе вчера вечером. Больше не могу.
– Ах, моя детка, я знаю, это тяжело…
– Тяжело? – оборвала ее Ровена с жестким смешком. – Это дурно, очень дурно! И я больше не могу причинять зло одному, чтобы спасти другого. Я сделала это вначале, чтобы показать Гилберту, что подчиняюсь ему. Но потом… потом мне не надо было так поступать. Убедив Гилберта, что он не должен при этом присутствовать, я все же продолжала в точности выполнять все, что он приказал, хотя если бы я хоть на миг задумалась…
– Почему ты коришь себя? – спросила Милдред. – Ты даже не получила никакого удовольствия, а он получил, и не однажды.
– Нет, это невозможно. Как он мог получить удовольствие, когда так ненавидел меня? Милдред, он все время сопротивлялся. Ему было ненавистно то, что происходило между нами, ненавистна я. Ох, уж эти глаза! – Она поежилась. – Я не смогла бы больше. Я не смогла бы, даже если бы моя жизнь зависела от этого.
– Но если твой план не сработает?
– Должен. Гилберт не узнает, что он бежал. Он будет думать, что я все еще посещаю его по ночам. А когда я буду уверена в своей беременности, то скажу ему, что отослала мужика. Гилберт не посмеет меня наказать, потому что будет бояться за ребенка. И потом, для его планов не важно, останется ли тот человек в живых. Он сам сказал, что никто не поверит виллану, что это его ребенок.
– Я не уверена, что он виллан – с сомнением проговорила Милдред.
– Ты заметила его надменность, да?
– Он сказал, что с ним был оруженосец, которого убили.
– О, Боже, еще одна причина, из-за которой он должен ненавидеть меня. – Ровена вздохнула. – Так он из захудалых рыцарей. Думаешь, он скажет кому-нибудь, что с ним здесь приключилось?