– Ммм, – простонал он. – Хочешь, чтобы я сделал завтрак? Яичницу?
– Сейчас всего лишь начало одиннадцатого.
– Завтракать уже можно. Может, сэндвич с яйцом? – предложил он, когда я не ответила.
– Малыш? – Я помедлила, потом с улыбкой взглянула на него.
– Да?
– Мы в Вегасе.
Трэвис резко вскинул голову и включил лампу.
Вспомнив наконец, что случилось за последние сутки, он вынул руку из-под подушки, схватил меня в объятия и накрыл своим телом. Он устроился между моих ног, потом нагнулся поцеловать: нежно, ласково, задерживаясь на губах дольше обычного, согревая их своим теплом.
– Тем не менее я все же могу заказать тебе яичницу. Хочешь, позвоню в обслуживание номеров?
– Вообще-то, нам нужно успеть на самолет.
Его лицо помрачнело.
– Сколько у нас времени?
– Вылет в четыре. Из отеля выселяемся в одиннадцать.
– Надо было забронировать еще на день. – Трэвис нахмурился и взглянул в сторону окна. – Сегодня мы должны валяться в кровати или у бассейна.
Я поцеловала мужа в щеку:
– Завтра идти учиться! К тому же лучше сейчас сэкономить и съездить куда-нибудь потом. Не хочу проводить медовый месяц в Лас-Вегасе.
– А я определенно не хочу проводить его в Иллинойсе, – поморщился Трэвис.
Я кивнула, соглашаясь с ним. С этим не поспоришь. Иллинойс и медовый месяц – понятия несовместимые.
– В Сент-Томасе красиво. И нам даже не понадобятся паспорта.
– Это хорошо. В боях я больше не участвую, значит нужно по возможности откладывать деньги.
– Больше никаких боев? – улыбнулась я.
– Голубка, я же тебе говорил. Мне ничего этого не нужно, если есть ты. Ты все изменила. Ты – мой завтрашний день. И ты же – апокалипсис.
Я наморщила нос:
– Мне не слишком нравится такое сравнение.
Трэвис улыбнулся, перекатился на бок, потом устроился на животе, положил руки под грудь и прижался щекой к матрасу.
– Ты кое-что сказал на свадьбе… что мы как Джонни и Джун. Я не уловила смысла.
– Ты не знаешь про Джонни Кэша и Джун Картер? – Он усмехнулся.
– Нет.
– Она тоже отчаянно сопротивлялась. Они ссорились, он совершал глупые поступки. В итоге они во всем разобрались и провели остаток жизни вместе.
– Правда? Могу поспорить, ее отцом был не Мик.
– Голубка, он больше не причинит тебе вреда.
– Ты не можешь этого обещать. Как только я начинаю где-то обживаться, он обязательно появляется.
– Что ж, мы устроимся на нормальную работу, будем не богаче обычных студентов, так что у Мика не останется возможности клянчить у нас деньги. Нам понадобится каждый цент. Хорошо, что на первое время осталось кое-что из сбережений.
– Есть мысли, куда устроиться? Я подумывала о преподавании. Математика.