— Хватит тебе препираться с упырем! Нашел собеседника! Ты бы еще с комаром пообщался, — скептически скрипнул леший.
— Я не упырь и не комар! — Валсидал чуть не свалился с дерева от возмущения, но вовремя спохватился.
Он не чувствовал в себе достаточно сил для драки, да и бегать по лесу уже устал. Вампир не был противником физических нагрузок, но нужно и меру знать.
— Да? — хмыкнул леший. — А питаешься чем? Кровью. Значит, комар и есть, только переросток. Ентот, как его… мудант.
— Мутант, — ехидно поправил Валсидал. — Сначала говорить правильно научитесь, а потом уж ярлыки навешивайте.
— Так в словах главное не произношение. А смысл, в них вкладываемый, — философски изрек Вяз и переключился на Олека: — А ты вместо того, чтобы в теньке прохлаждаться, лучше бы думал, как успех развить в отношениях с ведьмой. Тем более что совместный труд сближает.
— И что же мне делать дальше? — заинтересовался вожак.
— А это уж тебе решать, — откликнулся леший. — Не все же по подсказкам жить, надо и самому усилия приложить, значит. Тем ценнее награда будет.
Олек перевел взгляд потрясенных глаз цвета темного янтаря на Дорофея Тимофеевича. Пушистый любимец ведьмы недоуменно пожал плечами, нахально самоустранившись от решения проблемы с ухаживанием двуипостасного, и пошел поить мерина. Расседлать натруженного конягу кот не мог, а отвести на водопой — запросто.
Оставленный наедине с горем, Олек задумчиво взъерошил темные волосы.
— М-да. Что-то определенно надо делать. Но что? Вот в чем вопрос…
Сарат влетел в деревню Хренодерки как камень, пушенный из пращи. Крепкие ноги селянина, обутые в дымящиеся лапти, протопали по улице, распугивая кур, кошек, заставляя даже знакомых собак захлебываться злобным лаем и рвать цепи, грозя утащить будку за собой. Редкие прохожие благоразумно отпрыгивали в сторону, чтобы не быть сбитыми и затоптанными односельчанином. Затем непременно поминали его родню добрым словом, потом чесали в затылке и отправлялись следом, считая, раз человек так торопится, значит что-то стряслось. А новости лучше узнавать, стоя в первом ряду.
Парень резво забежал во двор к голове, хлопнул калиткой, взбудоражил своим появлением лохматого пса, запнулся о выступающий из земли корень и рухнул на землю. Один из самонаводящихся фаерболов ударил в хрен и взорвался, засыпав ошметками крупных (величиной с хорошее дерево) овощей весь участок головы и наградив замечательным котлованом размером с небольшое озеро. Сарату повезло — взрывной волной второй фаербол отнесло в сторону. Он сдетонировал о сарай, разметав соломенную крышу по округе. Сверху прилетел один из тлеющих лаптей, сорванных с ног парня, второй упал точно на крышу дома головы. Оба строения занялись веселыми языками пламени.