«И прекраснейшая из дев, диво солнца и семи лун, чье сердце рвалось от скорби и печали, припала к устам отходящего в мир Тьмы воина, что спас ее из лап проклятого небом дракона и чудовища, и одарила умирающего исполненным благодарности лобызанием».
— Одного не поняла, — завершив чтение, произнесла я, — из лап дракона или чудовища?
У меня молча отобрали книгу, после чего открыли другую, подчеркнули, и протянули мне.
«Одарила благодарственным поцелуем» — послушно прочла.
После было:
«Поцеловала, искренне и нежно, вложив в прикосновение всю признательность за спасение».
«Страстно поцеловала спасителя».
«Спаситель был одарен благодарственным лобызанием».
«Припала к его устам, в знак благодарности».
«Облобызала спасителя».
Я как самая прилежная ученица, прочла все, что было подано, и закрыв последнюю из книг, с откровенным удивлением посмотрела на господина Эллохара, который с явным ожиданием взирал на меня.
— Ну? — после продолжительного молчания, потребовал он.
— Эм, — я несколько смутилась, не зная как правильно выразить, в итоге предположила: — Авторы использовали метафору, да?
Из груди мужчины послышалось глухое рычание.
— Образное выражение? — отодвинувшись еще чуть дальше, продолжила я строить предположения.
— Нет, прелесть моя! — рявкнул господин Эллохар. — Никаких метафор и образов, исключительно четкая инструкция на тему как именно следует благодарить спасителей! Пособие для молодых и наивных целительниц, так сказать.
И на меня посмотрели. Выразительно и с намеком. А памятуя тог наш разговор о драконах у лечебницы для душевно больных, осторожно спросила:
— То есть в ситуации между убийством дракона и его расчленением на необходимые для целителей органы и части тел, воин и спасенная им целительница должны поцеловаться?
Меня откровенно удивило выражение лица господина Эллохара — его глаза расширились, промелькнуло что-то до боли напомнившее мимику наших преподавателей, столкнувшихся с откровенным отсутствием ума у адептов, более того, обычно так смотрели на тех, кто был совершенно безнадежен.
— Ддопустим, — прорычал через некоторое время лорд.
И вот тогда я позволила себе спросить:
— А в чем смысл?
Глухой, полный невыразимой муки стон огласил окрестности.
После чего господин Эллохар откинулся на спинку скамьи, сложил руки на груди, и зло произнес:
— Бездна!
— Да нет же, у этого озера тоже есть дно, — возразила я.
— Угу, я догадался, — мрачно и, глядя четко вперед, съязвил мужчина. — Полагаю, трупам, которые оттуда достали, вы так же были безумно рады.
Обиженно смотрю на господина Эллохара, он хмуро взглянул на меня, разозлился еще сильнее, но произнес тоном, в котором не было ни тени сожаления: