— Ты это, — внезапно заговорил мастер Мелоуин, — лорд Эллохар он сладкое любит, я там отложил, для него стало быть, и пирога кусок, и печенье ореховое, снесла бы, а?
Поднявшись, я вымыла руки, вытерла насухо. Поправила прическу, платье, после подошла к указанному мастером шкафу, достала поднос, на котором действительно много чего было. Переложила на большую белую тарелку, посыпала измельченными орешками, поставила сбоку три пиалы с сиропом, медом и розовым вареньем.
И не глядя на посмеивающегося мастера Мелоуина, вышла.
Чайная все так же была переполнена, более того — даже отсюда я видела очередь, выстроившуюся на дороге. У дверей, встречая посетителей, стоял Герман, и вот он был как раз на своем месте — радушно приветствовал всех, пожимал руки, перебрасывался общепринятыми фразами, подмигнул мне, увидев. И я, словно очнувшись от забытья, свернула к отдельным кабинетам. Здесь тоже было полно народа — слышался смех, разговоры, призывы подавальщиц. Я же прошла дальше, вглубь зала, туда, где находился один из самых отдаленных столиков.
Подошла, несколько секунд стояла в нерешительности, затем заставила себя улыбнуться, одернула ткань, и решительно вошла.
— Прекрасного вечера, мы рады вас… — начала я и осеклась.
В кабинете было пусто. На столике остался нетронутым чай и бутерброды, к которым так же никто не прикоснулся. И это было первое, что я увидела, только потом взгляд выхватил из расплывающегося мира красную розу на длинном стебле, и поверх него конверт. Смахнув набежавшие слезы, я подошла к столу, осторожно поставила тарелку, и мне было действительно не просто не уронить ее. После взяв конверт, медленно, словно оттягивая неизбежное, открыла, достала сложенный вчетверо лист, и прочла:
«Мне жаль».
Я на мгновение закрыла глаза, всего на миг. Потом открыла, понимая, что слез больше нет. Затем протянула листок к горящей на столе свече и молча проследила за тем, как жадный огонек алчно поедает лист. После достала из кармана другое послание, то, в котором говорилось, что лорд Эллохар с радостью принимает мое приглашение и… тоже сожгла. И конверты, один за другим.
А после медленно повернулась и вышла из кабинки.
* * *
Хеарин осторожно заглянула в кабинку, из которой только что вышла бледная девушка, удивленно посмотрела на магистра Смерти. Эллохар сидел, сложив руки на груди и неотрывно глядя в одну точку.
— Вон, — не поворачивая головы и даже не взглянув на нее, приказал принц Хаоса.
Вампирша мгновенно вышла, но осталась стоять за тонкой тканью, прислушиваясь к каждому звуку. Но единственное, что смог различить острый вампирский слух, было ревом огня, и когда адептка вновь заглянула — в кабинке уже никого не было.