Какие там фамилии! Капнист, Колчак, Баратянский, Милорадович, Пушкин, Шереметев…
Галдят: Россия изгой, Россия изгой. Да плевать, что изгой.
Зато впервые после 1941–1945 гг. Россия Белая и Россия Красная, Россия прошлая и Россия, даст бог, будущая — встретились.
Моя, мягко говоря, любимая российская журналистка много раз сетовала на то, что большевики изгнали аристократию и она вынуждена жить среди «генетического отребья».
И тут такая незадача: генетическое отребье и патентованные аристократы, наконец, сошлись во взглядах и убеждениях.
Потому что, простите, они, сколько бы в них кровей ни смешалось, — русские люди. Где бы они ни жили.
* * *
На выезде из Луганской республики российский пограничник просит меня открыть дверь и багажник.
— Оружие там оставил? — спрашивает меня.
— Там, — автоматически отвечаю я.
— Ну и молодец, — обыденно говорит пограничник. — Закрывай двери.
* * *
За полгода через Новороссию прошло как минимум сорок тысяч ополченцев из России (включая всевозможных социальных работников, добровольцев медслужб и т. д.).
С одной стороны — цифра огромная, с другой — в масштабах страны не столь уж заметная. Маленький городок, целиком.
Впрочем, таких людей много не бывает никогда.
Даже казачьи походы в Персию «за зипунами» или в Османскую империю собирали ватаги в сотню-другую-третью казаков (казачество быстро обрастало мясом и на войну не торопилось) — и там эти мобильные бригады ухитрялись захватывать целые города и даже облагать данью правителей крупнейших азиатских государств.
Если идти дальше вглубь истории — то можно вспомнить конкистадоров, которых поначалу едва набиралось, чтоб хватило на команду, — однако эти времена считаются эпохой небывалой пассионарности в истории Испании или Португалии.
Наконец, пресловутые викинги были вопиющим меньшинством в скандинавских обществах той поры — а шороху эти свирепые люди на лодках наводили такого, что крупнейшие государства и княжества Европы не знали, куда прятаться. Да что там — они до Америки доплыли раньше Колумба… Сегодня эти глухие времена вспоминаются где-нибудь, скажем, в Норвегии, как недосягаемые и мифические, — таких персонажей в приличном обществе не сыщешь.
И первые, и вторые, и третьи были, как сегодня бы сказали, разбойниками и террористами.
(«Посмотрите на Моторолу, по-моему, он не умеет разговаривать», — отвечали тут мне. Зато вы отлично умеете разговаривать. Собственно, это всё, что вы умеете.)
Теперь об этих разбойниках и террористах написаны тонны книг, на них паразитирует бизнес и кинематограф всего мира, и «цивилизованные люди» с лёгким трепетом в поджилках наблюдают больших и свирепых людей на широких экранах. Их доверяют играть лучшим национальным актёрам — чтоб они правильно воплотили лучшие национальные черты.