Илья был настороже, и разговоры купцов не притупили бдительности. В несколько прыжков он догнал беглеца у самых ворот и толкнул его в спину. Тот споткнулся, упал, и Илья с размаху рухнул на него, выбив дух. Захрустели косточки, и хозяин двора засучил ногами. Он уже почуял, как жесткая пеньковая веревка захлестывает его шею после приговора. Только вырваться не мог, Илья был выше и тяжелее.
– Дернешься еще раз – руку сломаю! – предупредил Илья.
Видевший, как жестко Илья обращался с разбойниками, хозяин притих.
Илья встал, отряхнул колени.
– Поднимайся! Да пошевеливайся! – И он чувствительно пнул хозяина ногой в бок.
Когда хозяин под конвоем Ильи вернулся, приободрившийся Коловрат закричал:
– Вы амбар-то у него проверьте! Много чего обнаружите!
– Мое то! За деньги купил! Имею право! – закричал хозяин.
– Имеешь! Только вы в подполе у него пошарьте! Помните, по весне Кудеяр, Аникеев сын, угорел в комнате? Так это дело рук хозяина. Подушкой его задушили, чтобы следов не осталось. Уж больно перстень у купца дорогой был, да с изумрудом приметным, в виде жука.
От слов Коловрата хозяин постоялого двора побледнел, глаза его забегали, и он застонал.
– Что же ты делаешь, собака! – вырвалось у него.
Обвинение в воровстве – это одно, а в убийстве – совсем другое, более тяжкое. По Ярославовой «Правде» наказания за убийство были жесткими. За вырванный клок бороды или выдернутый ус у мужа – вира двенадцать гривен, за человека побитого – три гривны, за отрубленный палец – три гривны, за случайно убитого в драке – сорок гривен, а умышленно убитого – повешенье или посажение на кол. И если найдут перстень купца Кудеяра, Аникеева сына, хозяин постоялого двора попадет в руки ката, или, по-иному – палача. Только требовался человек, который видел такой перстень на умершем купце.
Вперед шагнул один из купцов.
– Я знал Кудеяра, Аникеева сына, и ручительствовать могу – был у него такой перстень. Один из печенегов на торгу у Днепровских порогов за товар купленный им расплатился. Перстень красного золота, жук изумрудный. Приметный перстенек, кто раз увидел его, не забудет.
– Слова все! Пустое! – заорал было хозяин, но Илья связал его.
Ездовые боялись пошевелиться, слово пропустить: перед ними разворачивалась драма, а они – свидетели. Почище иной былины будет! Есть о чем дома рассказать.
Посовещавшись, купцы решили позвать городских стражников, поскольку сами не имели права насильно обыскивать постоялый двор. Подозрение серьезное, и если перстень обнаружат, хозяина ждет скорый княжий суд. А ну как разбойники неправду бают, от себя обвинение отвести хотят – тогда что? Получится, самовольство и самоуправство, самим можно под суд и виру попасть. И потому торговые люди действовали осторожно: город чужой, случись неладное – ответ серьезный держать придется.