Следовательно, волеизъявление нужно формулировать только в позитивном ключе, иначе маг подвергается опасности перегрузить подсознание негативными формулировками и тем самым спровоцировать конфликты, которые могут привести к полностью противоположному результату. Избегайте при разработке волеизъявления таких слов как нет, не или никогда. Если ваша цель – не осуществить что-либо, а помешать чему-то нежелательному, также необходимо придерживаться положительных формулировок.
Если бессознательное является, по мнению Спейра (так же как и в целом психологической магии), местом пребывания всех магических сил, это не значит, что его автоматически следует считать всемогущим. Здесь кроется особенное коварство любого магического действа. Конечно же, маг отрицает состояние потери сознания как метод, иначе он не посвятил бы себя занятию магией. Но если отказ от потери сознания и является важным условием, чтобы ступить на путь магии, ограниченность магической досягаемости не отменяется! Другими словами, не превышайте свои полномочия. Кто создает и активирует сигил «для мира во всем мире» либо надеется, что сможет при помощи сигила предотвратить глобальные изменения климата, не должен удивляться неудаче.
Конечно, человек в состоянии достичь намного больше, чем он предполагает. Но это не значит, что он становится всемогущим. Определение собственных магических пределов нередко своего рода хождение по краю, которое требует уверенного чутья и умения определить, где заканчивается этот предел действия и начинаются незаконные притязания на потустороннее. Желание установить такой предел для каждого отдельного человека было бы таким бы самонадеянным и чуждым магии Остина Османа Спейра, как если бы некие морально-этические или религиозные нормы предписывали магу, работающему с сигилами, его действия. Сам Спейр поступал совсем аморально, потому-то позже его и отвергал Кроули. С каким бы упоением ни характеризовала английская желтая пресса Кроули «самым испорченным человеком», он был, главным образом, не адептом магии успеха, но представителем своего цеха, в высшей степени обеспокоенным религиозными и мистическими целями; он поддерживал своеобразное, но зато вполне жесткое представление о морали, с которым, однако, достаточно фривольно обходился.
Таким образом, если только опыт сможет показать, что вы способны сделать с помощью магии сигилов, то и во всем, что касается моральных и этических границ ваших действий, опыт будет единственным учителем, к которому вам следует прислушиваться.
И мы обращаемся здесь к магии сигилов только как к чистой технике и предоставляем читателю решать самому, как и в каких целях он будет ее применять.