И только Крапива Суворовна ничего вокруг не замечала. Её отец лежал на носу корабля, возле прочной деревянной утицы для наматывания канатов. Как распутал с неё причальное ужище, освобождая лодью, так уже и не смог больше сдвинуться с места, прилёг отдохнуть, преклонил сивую голову на холодные доски…
Он узнал Крапиву, когда она над ним наклонилась.
– Дитятко, – выдохнули уста. – Доченька…
– Я броню тебе принесла, батюшка… – Крапива трясущимися пальцами развязывала заплечный мешок. – Счастливую твою… принесла…
Замятня Тужирич с его гриднями появились из леса, когда Болдырь и Страхиня, стуча зубами в воде, дорубали последние корни. Заметив их вдалеке, Искра начал было прикидывать, сколько времени они будут одолевать последнюю версту через топь: проводников у них быть не должно, а вряд ли они сами так хорошо знают все безопасные тропы, да и следы свои походники прятали как умели… Однако погоня двигалась гораздо быстрей, чем должна была бы. Искра присмотрелся и скоро понял, в чём дело. С Замятничами шли четверо из шести разбойников, утёкших с каменной гривы. И не было похоже, чтобы шли они по принуждению. Когда Искра об этом сказал, Болдырь начал сипло браниться и ещё яростней застучал топором.
Скоро стало совсем ясно, что высвободить корабль и уйти на нём протокой, оставив Замятничей бессильно махать вслед кулаками, не получится. Преследователи выберутся на берег раньше, чем удастся вытолкнуть лодью на чистую воду. И тогда-то Замятня сделает то, что с самого начала хотела сделать семёрка разбойников. Пойдёт прямо к протоке и оседлает узкую горловину. Два десятка воинов по берегам устья на локоть шире самого корабля!.. Будь у Харальда полный корабль гребцов, он проскочил бы шутя. Да… Если бы…
Нельзя было пускать Замятничей на прибрежную гриву. Нельзя.
На волю из озера вёл всего один путь. И всего один путь был у тех, кто желал бы эту отдушину запереть. Против семерых татей лесных достало одной Крапивы с её беспощадным мечом. Гридни боярские сами кого угодно могли распластать не задумываясь.
Те из походников, кто хоть мало смыслил в воинском деле, поняли: на гриве надо ставить заслон.
Всем понятно было и то, что ушедшие в заслон останутся на верную смерть.
А те, кто попытает счастья на корабле, будут смотреть, как они погибают один за другим, покупая им время…
Крапива склонилась, быстро поцеловала отца:
– Прости, батюшка…
– Нет, – сказал Искра. – Не пойдёшь в поле. – И властно добавил: – А грести кого Харальд посадит, кроме тебя? Милаву с Куделькой?..
Крапива озиралась, чувствуя его правоту, но не желая ей покориться. Харальд нахмурился: