Легкое недовольство, вызванное ожидаемым прибытием чужаков, сменилось нескрываемым неодобрением и насмешками. До серьезных перепалок не доходило, но недовольство разбойников было направлено в первую очередь на Адриана, а во вторую – на Уилла, на правах предводителя втянувшего остальных в эту авантюру. Одни говорили о том, что у чужаков кишка тонка выступить против такой большой шишки, как вестфолдский шериф. Другие видели ситуацию в еще более мрачном свете и утверждали, что их заманили в ловушку и рано или поздно в лагерь нагрянет целое войско. По их словам, пока не поздно, следовало уходить из места, координаты которого перестали быть тайной.
Адриан никак не реагировал на эти претензии и высказывания до тех пор, пока они не были адресованы лично ему. В этих же случаях с невозмутимым выражением лица отвечал, что ждавшие более десяти лет вполне могут подождать еще несколько часов. Уиллу пока удавалось держать контроль над ситуацией и не допускать мало-мальски серьезных беспорядков, однако нетрудно было догадаться, что и в его душу закрались сомнения, а это не упрощало создавшегося положения.
К счастью, на следующее утро все разрешилось. Через пару часов после рассвета появились первые сообщения часовых о том, что отряд был замечен в отдаленной части леса. А спустя еще два часа люди герцога наконец вышли на поляну.
В приеме жданных и в то же время не слишком желанных здесь гостей я не участвовала, лишь наблюдала со стороны. Адриан был, по-видимому, лично знаком с командиром отряда, они пожали друг другу руки и поздоровались весьма тепло. Затем Адриан представил своего знакомого и Уилла друг другу. В течение нескольких минут все трое о чем-то переговаривались, а затем разошлись, и вновь прибывшие принялись обустраиваться на отведенном для них месте. Разбойники бросали в их сторону полные недоверия взгляды, воины герцога отвечали им тем же. Ничего удивительного в таком раскладе не было. Служба службой, но для воинов люди Уилла оставались не более чем преступниками, объявленными вне закона и промышляющими разбоем. Лесные разбойники, в свою очередь, видели в чужаках представителей власти, мало чем отличавшихся от приспешников шерифа. Оставалось лишь надеяться, что со временем недоверие не перейдет в откровенную враждебность, и две столь разные группы людей сумеют в минуту необходимости выступить единым фронтом.
Наблюдать за обустройством новых людей не слишком интересно, так что я собиралась развернуться и отправиться восвояси, как вдруг меня окликнул удивленный голос: