– Что это было? – выдохнула я.
– Кажется, у де Оксенфорда что-то получилось, – нахмурился Адриан.
– И что теперь? Надо идти туда? – обреченно спросила я.
Меньше всего мне сейчас хотелось бросать умирающего Уилла и разбираться с окончательно свихнувшимся шерифом, заигравшимся с магией амулетов.
– Думаю, надо. – Судя по лицу Адриана, ему хотелось возвращаться в общество де Оксенфорда не больше, чем мне.
Однако был среди нас человек, отнесшийся к новому развитию событий с большим энтузиазмом.
– А что, давайте и вправду посмотрим, – предложил Уилл. – Вдруг и впрямь настоящего демона увидим? Помнится, Бес говорил, что они в нашем мире раз в тысячу лет появляются. После такого зрелища и умереть не зазорно.
Переглянувшись, мы с Адрианом помогли Уиллу подняться на ноги. Он зашипел от боли, и из его живота выплеснулась очередная порция крови, но отговаривать его я не стала. Жить ему все равно оставалось не более нескольких минут, и уж если он хотел напоследок увидеть то, что сотворил при помощи амулетов де Оксенфорд, кто я такая, чтобы отказывать ему в этом последнем желании? Адриан распахнул дверь, и мы втроем вошли в темную комнату.
Здесь было еще темнее, чем прежде. Все свечи потухли, и единственным источником освещения остался солнечный свет, с большим трудом, но все же пробивавшийся сквозь плотно занавешенные шторы. Де Оксенфорд стоял в противоположном конце комнаты, на наше появление он, кажется, не обратил ни малейшего внимания. Взгляд шерифа был прикован к лежащему на столе предмету овальной формы, который светился слабым розоватым светом. Прошло несколько секунд, прежде чем я поняла, что это были амулеты, собранные в единую фигуру.
Пол снова завибрировал, словно по замку прокатилась волна нервной дрожи. Можно было скорее почувствовать, нежели увидеть, как воздух в центре комнаты стал приобретать все большую плотность. Сперва это было похоже на сгусток утреннего тумана, затем напомнило густое облако пара, наконец, от пола до потолка протянулся кокон смерча цвета свежего молока. Он постепенно увеличивался в размерах, его очертания стали меняться и обрели форму, напоминающую огромную человеческую фигуру. Мне показалось, что представшее перед нами существо приняло не свое истинное обличье, а то, при помощи которого ему удобнее было контактировать с людьми.
– Кто меня вызвал? – спросил демон странным голосом, от которого мороз пробежал по коже. Такой голос никак не мог исходить из тела живого существа.
Вопрос, как видно, был риторическим, ибо демон безошибочно повернулся в сторону де Оксенфорда.