Приготовленные для взрыва бруски тротила с детонировали с резким грохотом. Саперу не успевшему отскочить, оторвало обе ноги, исковеркало тело. Взрыв слегка вмял внутрь дверь, но держалась она по-прежнему крепко.
Шевченко глядел на останки восемнадцатилетнего парня. Зачем его зачислили в штурмовую группу? Он же еще совсем зеленый, почти не имеет опыта. Но, так или иначе, выбирать было не из кого. А парень, кажется, пришел во взвод в марте, два месяца успел отвоевать.
— Дай сюда огнемет, — протянул руку младший лейтенант. — Прикроете меня.
Когда перешагивал разорванное тело, болезненно сморщился и, вздохнув, полез по железным скобам, ведущим к узкой вытяжной трубе. Другого выхода из затянувшейся ситуации не оставалось. Шевченко мог приказать сделать это огнеметчику и не соваться под пули.
Но ситуация складывалась хуже некуда, а дот оказался крепким орешком. Еще не вступив толком в Берлин, штурмовая группа несла потери и споткнулась у первого же укрепления. Вокруг бункера, судя по стрельбе, дела обстояли не лучше. Возле дота лежали тела убитых бойцов, а гарнизон бетонного мешка наверняка готовил изнутри встречный удар.
Бак с горючей смесью, баллон со сжатым воздухом, надетые второпях, оттягивали спину, сам огнемет, похожий на детское ружье, задевал за перекладины.
Из бункера его заметили и открыли пулеметный огонь. Бойцы, прикрывая своего командира, дружно стреляли по вспышкам пулемета из карабинов и автоматов.
Однако пулеметчики продолжали сыпать очереди. Пули выбивали искры из бетона, одна ударила о скобу и, сплющенная, с жужжанием пролетела возле головы. Только не в бак с горючей смесью! Петр Шевченко не раз видел горевших заживо, это было жуткое зрелище.
Солдаты крайне неохотно шли в огнеметчики. Лучше уж воевать простым бойцом в стрелковой роте, где в лобовых атаках гибнут люди без счета. По крайней мере, от пуль, а не сгорают заживо.
Шевченко добрался до верха вытяжной трубы. Она была прикрыта железной крышкой, а щель оказалась слишком узкой для дула огнемета. Младший лейтенант понял, что скорее сгорит сам, чем выполнит задуманное.
Шевченко распластался на крыше, оглядываясь по сторонам. Пули летели гуще, щелкали, высекая искры. Разрывные хлопали, вспыхивали крошечными огоньками. У младшего лейтенанта имелись при себе две «лимонки» и пистолет. Но перебить взрывом трубу он тоже не мог — осколки изрешетили бы его.
Он прополз метра три по крыше. Тротил, взорвавшийся от детонации, все же вогнул дверь снизу, а вверху образовалась щель. Узкая, в которую нелегко попасть, а часть горящей жидкости брызнет во все стороны. Правильно, что он влез сюда сам. Солдат-огнеметчик мог просто не решиться и, осыпаемый пулями, опустошить бак куда попало.