Наконец пробуждение дня позволило мне рассмотреть безнравственного негодяя, столь бесцеремонно возмущавшего мой покой. Им оказался сэр Эдвард, отец моего покойного мужа. Рядом с ним находилась Августа, а на сиденье рядом со мной – твоя мать и леди Доротея. Представь себе мое удивление, когда я обнаружила, что сижу, окруженная старыми знакомыми. Однако как бы велико ни было мое изумление, оно еще более усилилось, когда, выглянув в окно, я узрела мужа Филиппы, сидящего рядом с женой на козлах, а когда оглянулась, на империале заметила Бабникуса и Густавуса.
– Ах! Святые небеса, – воскликнула я, – возможно ли, чтобы я столь неожиданно очутилась в окружении ближайших родственников и свойственников?! – Слова мои разбудили остальных путешественников, и все уставились в угол, где я сидела. – Ах! Моя Изабель, – продолжала я, перегибаясь через леди Доротею и заключая подругу в объятия, – прижми вновь к своей груди несчастную Лауру. Увы! Когда мы расстались в долине Уска, я была счастлива соединиться с лучшим из Эдвардов; тогда были у меня еще отец и мать и я не знала невзгод… Но теперь, лишенная всех друзей, кроме тебя…
– Как! – прервала меня Августа. – Так что же, брат мой мертв? Скажи же, молю тебя, что с ним приключилось?
– Да, холодная и бесчувственная нимфа, – отвечала я, – моего несчастного возлюбленного, твоего брата, больше нет с нами, и ты теперь можешь упиваться тем, что являешься наследницей состояния сэра Эдварда.
И хотя я всегда презирала Августу с того самого дня, когда подслушала ее разговор с моим Эдвардом, однако из любезности решила удовлетворить просьбы и ее, и сэра Эдварда и рассказать им все подробности сего печального происшествия. Рассказ мой их потряс – даже черствое сердце сэра Эдварда и бесчувственное Августы были тронуты скорбью в результате грустного повествования. По просьбе твоей матери я поведала им обо всех иных невзгодах, выпавших на мою долю с тех пор, как мы расстались: о тюремном заключении Августа и долгом отсутствии Эдварда, нашем приезде в Шотландию, неожиданной встрече с дедушкой и кузенами, визите в Макдональд-Холл; об исключительной услуге, которую мы оказали Жанетте; о неблагодарности отца девушки… его бесчеловечном поведении, беспочвенных подозрениях и варварском обращении с нами, заключавшемся в выдворении нас из дома; о нашем оплакивании потери Эдварда и Августа и, наконец, о печальной смерти моей возлюбленной спутницы.
Жалость и удивление легко читались на лице твоей матери во время моего повествования, но вынуждена заметить, что последнее было не в пример живее, к вящему укору ее человеколюбию. Более того, несмотря на несомненную безупречность моего поведения, она позволила себе неоднократно упрекать меня в недостойности оного. Поскольку сама я понимала, что всегда вела себя в соответствии с тонкостью моих чувств, я постаралась не обращать внимания на ее слова и высказала пожелание, дабы и Изабель удовлетворила мое любопытство и сообщила, как она очутилась здесь, вместо того чтобы пятнать мою безупречную репутацию неоправданными упреками. Как только она исполнила мою просьбу и предоставила мне подробнейший отчет обо всем, что случилось с нею с тех пор, как мы расстались (подробности сии, если ты с ними еще не знакома, тебе поведает твоя мать), я обратилась к Августе с аналогичной просьбой просветить меня насчет нее, сэра Эдварда и леди Доротеи.