Елизавета
У этой женщины было весьма специфическое несчастье – плохие министры. И хотя сама Елизавета была злой, она не смогла бы причинить столько бед, если бы все эти низкие, падшие мужчины не смотрели сквозь пальцы на ее преступления и не поощряли ее. Я знаю, многие верят в то, что лорд Бурлей, сэр Фрэнсис Вальсингэм и остальные господа, наполнявшие основные государственные ведомства, были достойными, опытными и знающими министрами. Но ах! Как слепы должны быть те писатели и читатели по отношению к настоящей доблести – доблести презираемой, забытой и опозоренной, если они могут упорствовать в подобном заблуждении, сомневаясь в том, что эти мужчины, эти хваленые мужи опозорили свою страну и свой пол, позволяя и даже оказывая помощь своей королеве в том, чтобы заключить в тюрьму на долгие девятнадцать лет женщину, которая, даже если пренебречь требованиями кровных уз и приличий, все же как королева и как человек, снизошедший до того, чтобы довериться Елизавете, имела основания ожидать поддержки и защиты; и наконец, не воспрепятствовали Елизавете казнить эту милую женщину, принявшую преждевременную, незаслуженную и позорную смерть. Может ли кто-нибудь после секундного размышления над этим пятном, этим несмываемым пятном на их способности соображать и их чести по-прежнему восхвалять лорда Бурлея или сэра Фрэнсиса Вальсингэма? Ах! Что должна была испытать эта очаровательная принцесса, чьим единственным другом в то время был герцог Норфолк (а сегодня ее друзьями являются мистер Витакер, миссис Лефрой, миссис Найт[43] и я), покинутая собственным сыном, заключенная в тюрьму кузиной, оскорбляемая, поносимая и унижаемая всеми; какие страдания вынуждена была перенести ее благородная душа, когда она узнала, что Елизавета отдала приказ предать ее смерти! Но Мария восприняла новость с непоколебимым мужеством, оставаясь сильной духом и верной своей религии, и приготовилась встретиться лицом к лицу с жестокой судьбой, на которую была обречена, с великодушием, которое могло проистекать лишь из осознания собственной невиновности. И тем не менее неужели ты, читатель, мог счесть возможным, что некие бессердечные и фанатичные протестанты вообще когда-либо оскорбляли Марию за стойкость в приверженности католической вере, делающую ей честь? Ведь это – потрясающее доказательство низости души и предубежденности суждений тех, кто обвинял ее! Марию казнили в главном зале замка Фотерингей (священное место!) в среду, 8 февраля 1587 года, и казнь эта – вечный укор Елизавете, ее министрам и всей Англии в целом. Возможно, прежде чем закончить мой доклад о злосчастной королеве, необходимо отметить, что ее обвинили в совершении нескольких преступлений за время правления Шотландией, в которых, как я с полной серьезностью уверяю своего читателя, она была совершенно невиновна. Мария не была виновна ни в чем более серьезном, нежели несколько опрометчивых поступков, кои она совершила под влиянием открытости своего сердца, юности и полученного воспитания. Полностью, как я надеюсь, развеяв данным утверждением все подозрения и сомнения, которые могли возникнуть в душе читателя под влиянием написанного о ней другими историками, я далее упомяну остальные события, отметившие время правления Елизаветы. Приблизительно в это время жил сэр Фрэнсис Дрейк