— Это очень трудно сказать, — рассмеялся Ренэ, — все ближайшие дни у меня очень заняты. Я делаю приготовления к докторскому банкету. Но вот что мне пришло в голову, и, мне кажется, это — хорошая мысль: что, если бы Вы приняли участие в нашем пиру? Как Вы думаете? Послезавтра, улица де Лабурб, в помещении таверны “Под гербом Парижа”. Празднество начинается в восемь часов вечера. Вы найдете у нас очень веселое общество: людей пера и людей шпаги, и достаточное количество прелестных женщин. Если Вы приедете с дамой — тем лучше. Я встречу Вас там, и мы очень весело проведем время. Ну, как? Вы будете, не правда ли?
Сэн-Круа согласился.
— Я буду на Вашем празднике, а там уж посмотрим.
Они еще раз пожали друг другу руки, затем поручик вошел в дом, а Ренэ пошел по улице, держа руку под плащом на своей острой шпаге и внимательно оглядываясь по сторонам. Но бродяги не показывались, и он спокойно достиг дома Дамарр.
* * *
Встретившись на другой день с Марией, Сэн-Круа рассказал ей все происшествие и описал затем привлекательную наружность своего спасителя.
— Мы примем участие в докторской пирушке, Мария, — сказал он. — Не может быть более невинного развлечения! Там будут и дамы, так что ты можешь явиться туда без всяких опасений.
— Я пойду с тобой, Годэн, — ответила маркиза. — Такой вечер, конечно, интересен и необычен. Придворные дамы, вероятно, обрадуются новой теме для сплетен о маркизе де Бренвилье, заводящей знакомство со слушателями Сорбонны, но пусть сплетничают; даже мадам де Севинье была на докторском банкете.
— Как я рад, что мы весело проведем вечер! — ответил Сэн-Круа. — Наконец-то будет разнообразие! Люди иной раз кажутся удивительно скучными.
Когда Ренэ на следующее утро после описанного события вошел к родителям в столовую, его ночное приключение сделалось главной темой разговора. Герцогиня не могла не выказать своего страха за сына, между тем как отец с радостью похлопал его по плечу.
— Да, сказал Ренэ, — я в самом деле был доволен собой. Мои удары были так сильны и метки, что у меня явилась охота продолжать борьбу, но, к сожалению, у бродяг не было шпаг.
— А твоему протеже счастливо удалось избежать поранений? — спросил герцог.
— Конечно. Он получил только сильный удар в спину, но ссадин нет. Он настолько здоров, что обещал мне побывать на моем пиру. Я хочу пощеголять им; он красив, как картинка, и между темными одеяниями мужей науки будет очень красиво выделяться офицерская форма.
— И все же мы до сих пор не знаем его фамилии, — сказала герцогиня. — Кто же этот спасенный?