Герцог окинул странника пытливым взором. Он был выше обыкновенного роста, — почти шести футов, худой и загорелый. Подбородок и верхняя губа скрывались под темной бородой и усами; смело изогнутый нос, глубоко сидящие, с жутким блеском глаза под густыми бровями; костлявые пальцы, — такова была внешность человека, стремившегося видеть герцога и говорить с ним. Герцогу начинало казаться, что этот мрачный гость вышел из одной из могил своего монастыря, чтобы, скрыв болтающиеся кости под монашеской одеждой, пугать смертных в роковые часы страшными видениями.
— Мир Вам! — глухим голосом произнес монах.
— Мир и Вам, брат мой, — сказал герцог. — У Вас есть ко мне просьба?
— Есть, — ответил монах, устремляя свои пылающие взоры на книги, лежавшие на полу, кругом кресла герцога. — Я пришел к Вам с просьбой, Ваша светлость, и Вы не откажете мне в ней — ради той милости, которая будет Вам дарована, если Вы исполните ее.
— Говорите! Я всегда охотно открывал братьям Вашего ордена свой дом и свой кошелек.
— Я не прошу этого. Я пришел к Вам издалека, из Италии, но не прошу у Вас денег для своего монастыря, не прошу взносов на поминовение чьей-либо души. Я пришел, чтобы умолить Вас возвратить некоторую часть тех сокровищ, которые Вы недавно получили из Венеции.
Герцог вскочил и с изумлением спросил:
— Часть моих книг?
— Здесь находится лишь одна-единственная книга, о возвращении которой я умоляю Вас. Выслушайте меня! В нашем монастыре, в Пизе, умер один из наших братьев. Я был при нем в час кончины, и он молил меня дать ему возможность обрести могильный покой; для этого я должен был отправиться на поиски одной книги, наполненной указаниями и средствами для гибели человечества. Мой брат по ордену узнал эту древнюю, проклятую рукопись, когда еще принадлежал к сынам мира. Греховная любовь к жене его собственного друга завладела его сердцем, его мозгом. Это преступление, подобно разъедающей жидкости, захватывало все больше, — оно захватило в свою власть также и совесть той женщины, заставило ее умолкнуть на время, и вот преступница привела в исполнение заранее придуманный план: она воспользовалась одним средством из этой книги, продиктованным самим сатаной, написанным слугой сатаны, — средством, вызывающим смерть. Она приготовила его и дала выпить своему мужу. Через несколько дней любовники достигли своей цели; супруг той женщины обратился в холодный труп, и это сделала рука его собственной жены. Но проснулся голос, звучащий громче трубы архангельской, и воззвал, и принудил женщину к добровольной смерти. Ее возлюбленный вовремя остановился и спас свою душу строгим покаянием в стенах монастыря. Эта книга существует с незапамятных времен. Над ней тяготеет проклятие, исходящее от тех осужденных на вечную муку языческих жрецов, которые наполнили ее волшебными средствами своих таинственных мистерий. Когда наш брат узнал, наконец, куда пропала книга, он уже не нашел ее там. Она поступила в коллекцию старых книг одного любителя, и он потерял ее из вида. Через много лет мы, наконец, узнали, что книга находится у еврея Зинуччи; но венецианские насильники страшно развращены: никакие просьбы, никакие силы не могли заставить еврея отдать проклятый пергамент. Я узнал, что книги, принадлежавшие жиду, находятся теперь в Ваших руках, герцог де Мортемар, и пришел выпросить у Вас пагубную рукопись, чтобы душа моего усопшего брата нашла, наконец, вечный покой, ибо сказано: “Если эти страницы не будут сожжены, то, что на них написано, повлечет за собой длинный, непредотвратимый ряд ужасных несчастий, длинную цепь темных злодеяний, цепляющихся одно за другое, и они завладеют человечеством”.