Запахи здесь были совсем земные. В нос мне шибануло амбре из машинного масла и блевотины. Затем я услышал голоса, доносящиеся до меня словно через вату:
— А этот… на полу… Пни чуток, не издох, случаем?
— Хрен его знает. Вроде бы немного задел.
— Учти, Васек, жмуриков лишних нам не надо. И рапортов для начальства тоже. Бросит он коньки у нас здесь, чего доброго привлекут.
— Может, скинуть где по дороге?..
— Это ты хватил… А говорят, лучший боец роты. Толкач, которого на рынке взяли, свидетелем будет.
— Шлепнуть при попытке к бегству…
Мне в бок уперся кованый ботинок. Я застонал.
— Живой пока. Лишь бы довезти, а там черт с ним…
Я вновь потерял сознание.
Помню, как меня выгрузили, проволокли по какому-то коридору, отобрали часы, ремень, шнурки, заперли в камере. Хорошо, что сразу не потащили на допрос, а вот от услуг врача я бы не отказался. Голова раскалывалась, и возникало ощущение, что по ней ухает адская наковальня. В лучшем случае — машина для забивания свай. Я грохнулся на нары, некоторое время поплевал кровью и крошкой поколотых зубов и опять отключился.
Растолкали меня уже, наверное, ночью. Молоденький сержант привел меня в ярко освещенный кабинет, без окон, с глухими стенами. Там за обшарпанным столом сидел серый старшина. Если он чем-то и блистал, то только своей лысиной. Его заплывшие кабаньи глазки, как и полагалось, лучились пустотой и глупостью. Старшина недавно заступил на дежурство, страдал с похмелья и желал развлечений. Он медленно выбрался из-за стола, приблизился ко мне, осмотрел со всех сторон, заулыбался и ударил меня наотмашь ладонью. Я прикусил язык и уже в который раз почувствовал привкус крови во рту. Густой и соленой. Старшина усмехнулся. Я попытался возмутиться, но он ударил еще раз. Сильнее, с видимым удовольствием.
— Товарищ старшина… — заикнулся молоденький сержант.
— Отстань, салага, — рявкнул, заводясь, старшина. — Он у меня узнает, как к бабам в общественном месте клеиться. Чикатило тоже мне нашелся.
— Товарищ старшина! — уже настойчивее повторил сержант.
— Ну, чего тебе надо?
— Товарищ старшина, это не тот…
— Что значит не тот? — опешил старшина, но от удара не удержался. — Какого же черта ты мне его сюда приволок?
— Вы же сами приказывали, чтобы я доставил к вам того, которого задержали последним…
— Ничего не пойму. — Старшина изо всех сил стал массировать себе виски. — Ведь последним привезли того прилипалу…
— Так точно, товарищ старшина. Но прилипалу вы сами распорядились выпустить два часа назад. И, следовательно, последним оказывается вот этот.