— Ты тоже занятой человек, — замечаю между затяжками, — и не стал бы искать меня для пустого трепа.
— Разумеется, — отвечает он просто. — Я разыскал тебя, чтобы сообщить, что несколько часов назад на меня было совершено покушение.
Своей внезапно напрягшейся позой он дает понять, что время шуток кончилось. А затем рассказывает все подробно и обстоятельно. И его повествование очень смахивает на правду.
Сегодня утром г-н Пастушков отдал несколько мелких поручений прислуге, потрепал по щеке жену и вышел из особняка в сопровождении личного телохранителя. Его любимый «мерседес» стоял под окнами, бизнесмен уже взялся за ручку дверцы, когда по крыше что-то металлически царапнуло и мимолетным жаром опалило щеку. Телохранитель очнулся, особо не церемонясь, сбил своего шефа с ног и подмял под себя. Он даже успел выхватить пистолет, когда вторая пуля ударила его в плечо. Выстрелов слышно не было.
Бизнесмен понимал, что его кто-то заказал, но во что бы то ни стало хотел избежать огласки. Такая реклама вовсе ни к чему: кто будет заключать серьезную сделку с человеком, которого не сегодня завтра должны убить? Ведь если пытались раз, то вряд ли уже отступятся.
Свидетелей не было. Свой хирург осмотрел рану телохранителя, нашел, что она не опасна, извлек пулю и сделал перевязку. В то же время личная охрана оцепила улицу, прилегающую к особняку, облазила все дома и подворотни и, хотя киллер уже ушел, обнаружила место, где он хоронился. Там подобрали две гильзы, специалист, находящийся в штате, сопоставив их с имеющейся в наличии пулей, дал ответ, что стреляли из гладкоствольного охотничьего карабина. Выслушав заключение, г-н Пастушков мрачно пошутил, что таинственные недруги его ничуть не уважают. «Еще бы с киянкой напали!»
Он знал, что серьезные люди не пойдут на дело, вооружившись таким несерьезным оружием, а раз так, это был дилетант, а если дилетант…
Вновь фокусы этой красивой потаскушки, которую он так любил. И любит. И будет любить. Несмотря ни на что.
Они были ровесниками, и все у них было общее. Общее детство. И отрочество. И юность. И сознательная жизнь. Играли в «доктора», подглядывали друг за другом в душе, наконец, она стала первой женщиной, которую он познал. Поздновато. На втором курсе университета. Она, разумеется, уже не была девственницей. Казалось, страдала бешенством матки, ложилась в постель чуть ли не с каждым встречным. Красивая. Умная. Ненавидящая. Хладнокровная убийца, алчно жаждущая свободы и его денег. И тем не менее самая любимая.
Но настоящий кошмар начался три года назад, когда его дела небывало пошли в гору. Она сбежала с очередным любовником, обычным таксистом. Их нашли в какой-то поганой гостинице, настоящей дыре, где они до изнеможения предавались своим грязным утехам. Ее вернули домой к мужу, с любовником как следует потолковали, и он пообещал, что отныне будет мальчиком-паинькой.