— Если хочешь, поиграем и в эту игру.
Флэттери физически ощутил разочарование Корабля и, невольно защищаясь, принялся задавать вопросы.
— Корабельники уже вступили в контакт с этим иным разумом, электрокелпом?
— Нет. Они изучают его, но не понимают.
Флэттери открыл глаза.
— Они слышали имя Раджи Флэттери?
— Оно сохранилось в той истории, которой учу их я.
— Тогда мне лучше взять другое имя. — Флэттери поразмыслил секунду. — Назовусь-ка я Раджой Томасом.
— Отличный выбор. Раджа — по твоему происхождению, Томас — из-за твоих сомнений.[4]
— Раджа Томас, специалист по вопросам связи и лучший друг Корабля. Вот и я!
— Игра начинается. Игра! И… Радж!
— Что?
— Даже всемогущему существу ход времени приносит скуку. Срок, который я тебе отпускаю, небезграничен.
— И сколько времени ты нам отводишь, чтобы решить, как должны мы богоТворить?
— Ты узнаешь, когда придет час. И еще одно…
— Да?
— Не отчаивайся, если я порой назову тебя моим дьяволом.
На мгновение у Раджи отнялся язык.
— Ну что я могу с этим поделать?! Зови как знаешь!
— Я лишь прошу тебя не впадать в отчаяние.
— Ага! А я, как король Кнут, прикажу волнам застыть!
Корабль промолчал, и Раджа испугался на мгновение, что ему самому придется искать путь на планету Пандора. Но голос раздался вновь:
— А теперь пора подобрать тебе подобающую одежду, Радж. Корабельниками сейчас правит новый капеллан-психиатр. Его называют кэп, а когда он делает очередную гадость — босс. Можешь быть уверен, что в ближайшее время босс призовет тебя пред светлые очи.
Быть может, неизменность окружающих нас предметов придается им извне, нашим неизменным убеждением в том, что они суть то, что мы видим, и ничто более.
Марсель Пруст, из корабельных архивов.
Тяжело опершись обеими руками на компульт, Оукс тупо взирал на свое отражение в вогнутом экране. Он знал, что лишь кривизна уменьшала его отражение…
«Принижала».
Сосало под ложечкой — от страха. Что еще Корабль решит сотворить с ним?
Оукс сглотнул.
Он не мог сказать, давно ли сидит здесь, завороженный собственным отражением. Оукс огляделся — ночьсторона еще не кончилась. Все так же стоял на низеньком столике недопитый бокал пандоранского вина. Роскошная каюта по-прежнему была погружена в сумрак, рассечена тяжелыми тенями. Но что-то изменилось. Оукс ощущал это спинным мозгом — чей-то… взгляд.
Корабль может отказаться говорить с ним, лишить его эликсира, но капеллан-психиатр все еще получал от него вести — недобрые вести.
«Перемены».
Бившийся в клетке черепа вопрос, даже невысказанный, изменил что-то в мировосприятии Оукса. Кожу покалывало, и ныли в предчувствии беды виски.