У высокого светло-коричневого человека с седыми висками, не часто сталкивающегося с вопиющим нарушением субординации, отвисла челюсть. А Носферату, вызывающе покачивая бёдрами, уже скрылась в люке, направляясь в тесную каюту.
— Ты когда-нибудь задумывалась, а что потом? — Раздевшись, и устраиваясь на узкой койке спросила Анна.
— Ясно дело. — Пробормотала подруга. — Погрузим субчика и, доставив в центр для изучения, получим новое задание.
— Да я не про это. — Экс-полицейская приподнялась на локте. — А про «вообще».
— Ну, дорогая. — В голосе девушки прорезались серьёзные нотки. — Над этим бьются лучшие умы человечества. Наше счастье, что немцы — относительно малочисленная нация. Если бы нечто подобное случилось в Китае, боюсь, на планете давно бы царила совершенно другая цивилизация.
Представив миллиарды жаждущих крови азиатов, мисс Райт невольно содрогнулась.
— Кстати, чем ты занималась все эти пятьдесят лет? — Не удержалась от любопытства Анна.
— В основном ликвидацией. — Еле слышно ответила валькирия. — Спи, давай. А лекций ещё от Ингвара наслушаешься. Он у нас ба-альшой мастер по этой части.
Видя, что коллега вошла в режим самоанабиоза, новая сотрудница отдела закрыла глаза, и через несколько минут замедлила сердцебиение настолько, что любой неосведомлённый человек принял бы её за мёртвую.
Мишель лежал на спине и смотрел в потолок. Две мухи, беззаботно ползали по пластиковому покрытию, и он лениво размышлял, не прихлопнуть ли докучливых насекомых. Ожидание подходило к концу и, как всегда, последние дни, а, затем часы, давались с огромным трудом.
Нет, он не подвергался какой-либо дискриминации. После многочисленных тестов, проведённых психологами, прохождения детектора лжи и доверительных бесед с адмиралом, его, если и не причислили к разряду друзей то, по крайней мере, вычеркнули из списка врагов.
Пару раз юноша задавал прямые вопросы но, по видимому невооружённым глазом замешательству, как начальника базы, так и докторов, понимал, что те просто не в курсе его дальнейшей судьбы. И, вместо того чтобы предаваться рефлексии, он потихоньку учил английский язык.
Было весьма забавно наблюдать, как некоторые слова сопровождаются у наставницы — молоденькой женщины с лейтенантскими погонами, бурным выделением Ферромонов, с головой выдающих обуревающие её чувства. Практического применения этому, пленник, разумеется, пока не находил, и просто отложил в памяти.
Свободные от занятий часы проводил, разбирая выведенный из строя дисколёт. Несмотря на защитные костюмы, излучение было довольно сильным, и командование нашло весьма оригинальный выход: Мишель, вооружённый рацией и телекамерой, слепо подчиняясь инструкциям, демонтировал до сих пор остающийся загадкой летательный аппарат.