А это что-то новое:
«АКТЕРА БЛАГОВИДОВА РВУТ НА ЧАСТИ ПОБОЧНЫЕ ДЕТИ!» Или Алёна просто не заметила там, в Париже, этого заголовка? Зато там она заметила другой:
«ШУМИЛОВЫ В АУТЕ, ТЕПЕРЬ ОЧЕРЕДЬ ЗА КАНАВОЙ!» А сейчас этого заголовка не было…
Она переворошила страницы. Все как в том, парижском номере. Вот и статейка метрессы… а про Шумиловых ни слова!
Да нет, этого не может быть. Получается, кто-то зачем-то набрал на компьютере текст «ШУМИЛОВЫ В АУТЕ, ТЕПЕРЬ ОЧЕРЕДЬ ЗА КАНАВОЙ!», сверстав его так, чтобы ничем не отличался по стилю от обычных газетных заголовков, и наклеил поверх «АКТЕРА БЛАГОВИДОВА РВУТ НА ЧАСТИ ПОБОЧНЫЕ ДЕТИ!». Алёна вспомнила ощущение, что газета, когда она ее раздраженно скомкала там, на Мадлен, показалась ей какой-то тяжелой, некоторые страницы слиплись… Похоже, они именно что склеились!
Итак, новый текст был наклеен и газета выставлена в киоске – ради чего? Ради того, чтобы известие о ликвидации Шумиловых дошло до какого-то неведомого человека.
Алёна прикинула время. Предположим, если сообщение действительно имело отношение к убийству Ольги и Виктора, то человек, наклеивший текст, узнал об их смерти немедленно, ведь меньше часа времени прошло между тем, как швейцар Алексис отправил Алёну не по той дороге, – и тем, как она увидела на бульваре Мадлен «Голос Москвы». Ничего себе, оперативно! А может, все было сделано заранее? Убийство, наверное, произошло не спонтанно, оно было спланировано, и информация о нем была наготове.
Получается, что продавец из того киоска замешан в этом деле. Явно не мог случайный человек подойти и просто так поставить газету на самый приметный стенд! Алёна попыталась вспомнить, как выглядел продавец, но не смогла, она вообще не обратила на него внимания, помнила только черную куртку, зато хорошо запомнила двух немолодых англичанок, которые покупали эротический журнал. Нет, ну в самом деле, кто вообще обращает внимание на продавцов?!
Ладно, предположим, газету выставил продавец. Но кому было адресовано это известие? Какому-то русскому, само собой. Русскому, для которого известие о гибели Шумиловых имело огромное значение, русскому, который в это время должен был пройти мимо… Успел ли он получить информацию? Неизвестно, потому что Алёна Дмитриева купила газету, и никто этого не заметил. Да уж, вот, наверное, впал в ступор продавец, не обнаружив газеты на месте! Из-за чрезмерного любопытства русской детективщицы неведомый подельник или друг Ольги и Виктора узнал об их смерти с запозданием.
А почему этот русский такой уж неведомый? Почти наверняка это тот седой спаситель Алёны из «Галери Лафайет», приятель продавщицы Вики. Или господин Канавин, наверное, это его прозвище – Канава…