Из-за подголовников возникли перепуганные лица младших научных сотрудников. Нафаня щурился, пытаясь нашарить на полу очки.
— Бляха-муха! — потрясенно выдохнул Сережа, глядя, как Панихидин зажимает ладонью окровавленное лицо.
— Что расселись? — прогнусавил шеф. — В «скорую» звоните!
Дальше все пошло обычным чередом. Приехали гаишники и «скорая». Панихидина с распухшим на пол-лица носом увезли с подозрением на перелом и сотрясение.
— А нам что делать? — крикнул ему вслед Нафаня.
— Ожерелье — в музей! Головой отвечаете! — прогнусавил Панихидин, и его увезли.
Нафаня безнадежно махнул рукой и полез под сиденье доставать кейс, улетевший туда во время столкновения.
— Что делать-то будем, пионэр? — с иронией поинтересовался он. — Командир убит. Принимай командование!
— Будем тут сидеть, — решил Сережа. — Ждать новый транспорт.
— Ага. До второго пришествия. Нам и эту газелину с трудом выделили.
— Тогда давай такси поймаем!
— А деньги у тебя есть?
— Ну… Их же потом вернут.
— Кто?
— Музей…
— Щас, — ухмыльнулся опытный Нафаня. — Для нас такой статьи расходов не предусмотрено… А нет статьи — нет и денег…
— Ну поехали на метро. А это, — Сережа взвесил в руке железный кейс, — оставим тут. Водила потом привезет.
— Ха-ха! Ты хоть смотрел, какая у этой штуки страховочная стоимость? До пенсии выплачивать будешь. На, держи! Под твою ответственность!
— А почему это под мою? — возмутился Сережа, отпихивая кейс. — Ты старше и опытнее!
— Да потому что я раздолбай, а ты у нас «самый ответственный», — ухмыляясь, сказал Нафаня. — Панихидин просил выделить от вашего отдела в сопровождающие самого надежного сотрудника…
— Просто все остальные были заняты! И вообще, я тут случайно! Это ваш экспонат!
— А по барабану! — заявил Нафаня, наслаждаясь растерянностью недавно такого важного Сережи. — Тебя Панихидин определил в старшие, а я — так. Двери тебе открывать, закрывать.
— Я тебе это припомню! — прошипел Сережа, но кейс взял.
— Не выпускай его ни на секунду! Враг не дремлет! — напоследок припугнул его Нафаня и вылез на улицу — поглядеть, как там дела.
Снаружи ничего принципиально не переменилось. Водила с гаишником собачились с водителем «Жигулей». Тот виновным себя принципиально не признавал, а деньги для ускорения процесса ни тот ни другой платить не желали, так что дело грозило затянуться надолго.
— Будем тут сидеть до вечера, — мрачно сообщил Нафаня, залезая обратно. — А кушать уже хочется. Я, блин, даже позавтракать не успел.
Сережа успел. И довольно плотно. Тем не менее при мысли о еде в желудке сразу забурчало.