— Доброе утро.
Я вздрогнула, когда зажегся тусклый свет, и сфокусировала взгляд на говорившем. Сидит в кресле напротив, гад, зубы сушит. Сделал гадость — на сердце радость?
— Сдохни, — прохрипел совершенно чужой голос, от которого в голове зазвенели колокола. Я застонала и вернулась в лежачее положение.
Он хмыкнул, но ничуть не выдал своего раздражения.
— Надеюсь, ты поняла, что играть с тобой в догонялки я не намерен?
— Ненавижу тебя, Картер. Тебя, весь твой клан и всех, кто с вами связан.
— Тогда ты ненавидишь и себя, — самодовольно произнес он.
— С чего вдруг?
— Ты — будущая жена главы, Аля. Я устал тебе это напоминать.
Я закрыла лицо руками и простонала:
— Ты так и не оставил эту безумную затею?
Картер чем-то зашелестел, и это шлепнулось рядом со мной. Я открыла глаза — газета. На первой странице цветное фото с распростертым телом, толпа людей, мотоциклы… И огромными буквами подписано:
«Алое на белом. Кому помешала юная байкерша? Подробности на стр. 6».
— И что это?
— Вчера на треке застрелили девочку, внешне похожую на тебя. Стреляли издалека, поэтому вполне могли ошибиться. Увидели белый костюм, рыженькую головку — бах! — и нет девочки. Что-то мне подсказывает, что не она должна была умереть.
Я еще раз посмотрела на фото. В принципе, если подключить фантазию… Я внутренне похолодела. Если бы Картер вчера со мной не церемонился, лежать бы мне сейчас в морге, на холодном столе. Я подняла глаза на клановника. Он уже не улыбался.
— Теперь ты осознала весь объем задницы, в которой ты оказалась? — спокойно произнес он.
Я не ответила. Он продолжил.
— Аля, чем раньше ты официально вступишь в мою семью, а соответственно — и в клан, тем быстрее и лучше мы сможем тебя защитить. На тебя ведется самая настоящая охота.
— Какой тебе плюс от этого? — устало произнесла я, понимая, что это все, самый настоящий попадос.
Картер наклонился вперед, снова обжигая на меня своим невозможным взглядом.
— Считай, что это жест доброй воли.
Лжет, гад, не хочет называть истинной причины.
— Как долго мы будем играть роль счастливой семьи?
Он опустил глаза. На самом деле он и сам не знает.
— Года два, пока все не уляжется.
— Хорошо, — выдохнула я, уже ощущая тяжесть принятого мной решения. — Я выйду за тебя, но только потому что у меня нет выбора.
Показалось мне или нет, но во взгляде, обращенном на меня, я увидела горечь.
— Приходи в себя и собирайся, мои люди отвезут тебя домой.
Он встал и направился к выходу, но у самой двери остановился.
— Аля, пожалуйста прошу, не ввязывайся ни во что. Нам бы разобраться с тем, что есть сейчас.