– Сначала мне было больно. Я стыдился своего желания. А потом стал хотеть этого ощущения. – Механической гайморитной скороговоркой строчит гундосо Познер классический киносинхрон.
Руководящие товарищи замирают. Непроизвольно сглатывают сухим горлом.
– Стоп! Сначала поставьте!
И Познер гонит эту скотоложескую гомосексуальную эротику. Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и де Саде.
После чего удивительным и нетипичным фильмом заинтересовались в ЦК Узбекистана. Щекочет тема и обжигает. Эдакая клубничка с монгольским кумысом! Над фильмом засиял ореол стильного.
В ЦК пригласили монгольского переводчика и выгнали вон и его. И снова позвали Познера.
А он уже прет с креном на автомате без заднего хода: а, завтра забудется.
Короче, они пришли к выводу, что из неловкости и конспирации монголы как бы маскируют в СССР свой фильм под скотоводческий, хотя на самом деле он о трагедии феодальной любви, наказуемой социалистическим законом. Работа за гранью риска, безоглядно откровенная и поразительно народная по душевности характеров.
И фильму дали «Специальный Приз». С формулировкой: «За нетрадиционное освещение современной проблематики тружеников монгольской степи».
Прессе, конечно, все было прекрасно известно про настоящий перевод и про попытки авторов фильма скрывать истинный смысл работы и стесняться его. Поэтому корреспондентка журнала «Искусство кино» постаралась построить вопросы своего интервью как можно тактичнее:
– Скажите, пожалуйста, – наклоняла она декольте под нос монгольскому режиссеру, скромному молодому человеку, похожему на Джеки Чана в замшевой куртке и черных очках, – как вы пришли к основной теме вашего смелого фильма?
– Эта тема волновала меня всегда, – отвечал он. – У нас вообще весь народ этим занят. Это часть нашей культуры и истории.
– А как вы относитесь к женщинам?
– Женщина – это друг мужчины, помощник, товарищ в партийной работе.
– А какие мужчины вам нравятся?..
– Храбрые, сильные, работящие. Настоящий друг не бросит тебя никогда!
– А вас когда-нибудь бросали друзья? – расхрабрилась журналистка в легком головокружении от откровенности темы.
– Случалось, – режиссер вздохнул.
– Вы… сильно переживали?
– Конечно. Кто бы это не переживал?
– А… если мужчина любит женщину?
– В этом фильме меня это не интересовало. Я поставил перед собой задачу раскрыть основную тему. И чувства между мужчиной и женщиной тут могли только помешать, отвлечь от более важных переживаний. Помыслы героев имеют иное направление, понимаете?
– Вы верите в любовь?
– Разумеется.
– Как вы думаете, главный герой утешится после своей трагедии?