В его глазах теплилась надежда. Возбуждение. Радость.
Как я могу отказать ему?
- Что если я соглашусь остаться с тобой на один день? Начиная с этого момента?
Он засмеялся над моим предложением, словно посчитал его глупостью, вроде как, после проведенного с ним дня я не смогу устоять и останусь на все выходные.
- Очень мило, Оберн, - ухмыльнулся он. - И я согласен.
Широкая улыбка растянулась по его лицу, когда он притянул меня к себе. Стиснув в объятиях, оторвал от пола, почти выдавив из меня весь воздух.
После чего отпустил на пол и снова открыл дверь.
- Пошли. Сходим в Таргет.
Я замерла.
- Таргет?
Он улыбнулся и натянул кепку мне на голову, выталкивая на солнце.
- Мне нечем тебя кормить. Пойдем за продуктами.
Глава 10
Оуэн
Я запутался в собственной лжи, которой опутал ее, хотя обычно не обманываю таких, как она. Просто не знаю, как сказать правду.
Мне ужасно страшно потерять ее, ровно настолько же, как признаться, что в понедельник я не уезжаю, а отправляюсь в суд. И после слушания попаду либо в тюрьму, либо на реабилитацию, в зависимости от того, кто победит.
Я или Каллахан Джентри.
Когда мой отец сегодня утром заявился в студию, я старался следить за своими словами насколько возможно, потому что понимал, Оберн могла услышать.
Но сохранять спокойствие оказалось не так-то просто.
Мне так хотелось продемонстрировать ему, что вся эта ситуация делает со мной. Хотелось схватить его за руку, затащить наверх и указать на спящую в моей постели Оберн.
Мне хотелось сказать ему: «Посмотри на нее, отец. Смотри, чего мне стоит твой эгоизм».
Но вместо этого, я сделал все как всегда. Память о матери и брате не позволила мне послать его. Они были моим оправданием. И его оправданием. Они являются нашим оправданием уже в течение нескольких лет. Боюсь, если я не перестану позволять той ночи продолжать контролировать мою жизнь, то Каллахан и Оуэн Джентри никогда уже не смогут быть отцом и сыном.
До Оберн ничто не могло пробудить во мне желание изменить свою жизнь. Чем больше я старался и чем больше задумывался обо всем, тем сильнее било по мне чувство вины
Никогда я не чувствовал себя таким сильным, когда находился рядом с ней. Я никогда ни к чему не стремился до встречи с ней.
В голове всплыли первые слова, сказанные мной при нашей встрече: «Ты здесь, чтобы меня спасти?»
Так ведь, Оберн?
Впервые за много лет у меня появилась хоть крупица надежды.
- Куда ты собираешься? - задала она вопрос.
Ее голос можно было использовать в терапии. Я в этом уверен. Она могла бы войти в комнату полную отчаявшихся людей, взять книгу и прочитать ее вслух, больше ничего не потребовалось бы.