— Ты говоришь ничуть не хуже, — заметила Ровена, поняв, что это было всего лишь предположением Эммы.
Эмма усмехнулась:
— Да, это так, но я лишь подражаю, хотя и уверена, что делаю лучше, чем Силия.
Ровена не смогла сдержать улыбки.
— Да, и значительно лучше, чем она. Но скажи мне, если ничего не случилось, почему женщины выглядят, как бы это сказать, почти напуганными?
— Когда они смотрят на вас?
Ровена кивнула, а Эмма еще шире заулыбалась.
— Они слышали, что случилось с Силией, и считают, что это произошло по вашему приказу.
— Но я никогда…
— Лично я так не думаю, а они думают. Они еще потому в страхе перед вами, что вы не боитесь этого дракона, даже когда он в самом мрачном настроении.
— Конечно, я боюсь его. Моя жизнь в его руках.
— Нет, женщин он не убивает. Но даже Силия пряталась от него, когда он был в гневе, и все здесь видели, как вы заставили его рассмеяться. А это большая редкость — слышать его смех.
Выслушав это, Ровена вдруг ощутила грусть, но быстро постаралась избавиться от этого чувства. Ей-то что оттого, что этот человек не испытал радости в жизни? У нее у самой в эти последние годы радостей было немного.
Ровена очень хотела еще поговорить с Эммой, чувствуя, что могла приобрести в ней друга, но вынуждена была отправиться в покои Уоррика. И теперь, когда ее смятение улеглось, ей предстояло выполнить этот приказ и справиться с уже появляющейся нервозностью.
Итак, он с готовностью поддался ее обольщению, или, скорее, он сам попался в ее сети из-за этих своих непристойных подшучиваний над ней. Ей теперь даже не надо придумывать никаких хитростей. Правда, Ровена опасалась, как бы Уоррик не решил, что ею руководил лишь страх, а не действительное желание близости с ним. Ей придется показать, что она совсем не испытывала страха. Но мысль о соблазнении и сам акт соблазнения были далеко не одним и тем же, и ее нервозность была больше похожа на страх. Сама она не могла определить, что же это было на самом деле.
А что, если все это было напрасно, если все ее попытки к примирению не оказали никакого действия и его отношение к ней не изменилось? Милдред была уверена, что случится как раз наоборот, Ровена же не очень была в этом уверена. И все-таки… всего лишь несколько слов вызвали в нем страстное желание, что коренным образом изменило его настроение. Ей просто надо подождать и посмотреть, что еще следует предпринять. Едва Ровена вошла в комнату господина, как Уоррик закрыл за ней дверь. Он, наверное, сразу же последовал за ней, хотя и казалось, что он был поглощен беседой. И тотчас она заметила тот особый огонь в его глазах и все поняла.