Время тянулось медленно, и это действовало на нервы. Ровена мысленно перебирала бесконечное количество вариантов того, что могло случиться. Те двое рыцарей, которые ушли отсюда, может быть, и не стали добираться до основного лагеря, чтобы спасти своих товарищей от верной смерти, а просто-напросто решили спастись сами. А может быть, она неправильно поняла их готовность уехать и приняла желаемое за действительное. Тот рыцарь, с которым она говорила, мог вообще ничего не сказать об их разговоре своему товарищу. Возможно, они беседовали о чем-то другом, ее слова могли вообще не браться во внимание, так как были сказаны напуганной женщиной.
Она, конечно, и не надеялась, что сумеет вызвать панику у большого войска. Она просто хотела разъяснить людям, что это не их война, что им не заплатят за участие в ней и что следует вернуться к своему законному господину.
Наступил вечер. Неожиданно перед Ровеной появился Гилберт. Не слезая с лошади, он возбужденно обратился к сестре:
— Я решил сказать, что встретил тебя на дороге без сопровождающих, и, так как ты отказалась сообщить мне, откуда ты шла, я был вынужден взять тебя с собой. И я надеюсь, они избавят меня от тебя, так как у меня неотложное дело к королю и я не могу задерживаться даже из-за такой прелестной дамы.
Он широко улыбнулся, оскалив зубы:
— Ты думаешь, они избавят меня от такого груза?
— Поскольку им грозит жестокое наказание за мой побег, они, без сомнения, опустят подъемный мост.
Она старалась говорить как можно увереннее, словно эта идея ей отвратительна. Должно быть, ей это удалось, ибо он рассмеялся.
— Не волнуйся, Ровена. Тебе придется побыть в темнице всего лишь несколько часов, и потом уже больше никогда. Разве это не стоит гибели Фалкхерста, после всего, что он сделал тебе?
Она не стала отвечать. То, что Уоррик сделал ей, было не совсем то же самое, что ей сделал Гилберт. Одного из них она не винила слишком строго. Он имел на то причины. Другому она не простит его вины никогда.
— Если тебе, Гилберт, удастся твой план, мы очень скоро увидим, чего стоит мое пленение.
Он ожидал именно такого ответа. Сейчас практически ничего не могло вызвать его неудовольствие, так как он уже предвкушал победу.
Но озабоченность Ровены была не только игрой. Она была рада, что сомнения, которые она поселила в нем, дали плоды. Она сможет расстроить план Гилберта и сделать так, что его схватят, а за это она готова была заплатить любую цену. Но она предпочла, чтобы сработал ее первый план. Тогда она избежала бы темницы и встречи с Уорриком. Правда, ей пришлось бы остаться с Гилбертом, но она бы придумала способ избавиться от него.