— Нет, — прервал меня Змей лениво, — Мне нужно будет попасть туда, а ты останешься с Джиадой.
Сонливое настроение с меня как ветром сдуло. Подскочив на постели, я воскликнула:
— Я пойду с тобой! Можно ведь не брать меня на балкон, я могу подождать снаружи…
— Нет, — повторил принц холодно, — Можешь падать на колени, молиться богам, применять шантаж, закатывать истерики — так и быть, потерплю. Но слово моё не изменится — нет, ты туда не пойдёшь.
Помолчав, я снова легла на подушки и тихо уточнила, глядя в потолок:
— Почему?
Принц провел рукой по моей коже и, вздохнув, спросил:
— Ты понимаешь, что со мной сделают, если в назначенный час я не предстану перед народом на балконе, облаченный в церемониальный наряд, с веером и регалией, сияющей на пальце?
— Понимаю, — отозвалась я тихо. Кивнув, принц продолжил свою мысль:
— А теперь такой вопрос: осознаешь ли ты, что в этом самом церемониальном наряде, с причёской и веером, мне придётся миновать практически все административное крыло Дворца?
— Да, — голос мой звучал хрипло, — Осознаю.
Эйтан невесело улыбнулся и сказал:
— Я придумал, как именно это можно осуществить, но риск все равно очень велик. Пока что сыновья Эшису — хозяева Золотого Дворца. Если я попадусь в руки их сторонникам — умру. Так или иначе, тебя я тащить за собой не хочу: ты сделала уже предостаточно с тех пор, как мой любимый дедушка втравил тебя в эти игры. И, в случае чего, мне будет тошно от мысли, что я сам привёл тебя на верную смерть.
Я молчала, склонив голову набок, и изумлённо смотрела на Наследника Ишшарры — вот уж от кого, сказать по правде, не ждала подобных речей. Он, между тем, поднялся и выдвинул один из ящичков комода, показывая мне его содержимое. Там лежал довольно большой мешочек, сквозь плотную ткань которого проглядывали острые рёбра монет, какое-то кольцо и два листа бумаги.
— Здесь пятьдесят сакийских динариев, мой Перстень Доверенного и договор на владение небольшим особняком в одном из западных графств Сакии. На этом вот листе подробно расписано, к кому тебе следует обратиться, дабы выбраться из страны. В случае, если завтрашний день кончится для меня печально — воспользуйся всем этим.
Говоря откровенно, упади он передо мною на колени и начни признаваться в большой и чистой любви, я изумилась бы меньше. В тот момент, глядя в серьёзные серые глаза, я чётко осознала, что пойду за этим человеком и в Бездну — если он того пожелает.
— Кирени, ты поняла меня?
Ни слова не говоря, я поднялась с кровати, подошла к нему, неловко обняла перебинтованными руками и впилась поцелуем в губы. Тем вечером нам больше нечего было сказать друг другу.