Ее, конечно, надо найти, и как можно скорее. А чего они и правда здесь ее оставили? Как помутнение какое нашло.
Темно. Очень темно и страшно. Все внутри скукоживалось, превращаясь в маленький шарик. А когда так страшно, то лучше не шевелиться. Надо замереть, натянуть одеяло на голову, чтобы оно плотно-плотно со всех сторон обняло, защитило. А еще хотелось бежать. Быстро бежать, чтобы никто не мог догнать.
Где больше всего страшно? На дорожке. Когда корни шевелятся, а макушку буравит свет звезды. Под деревьями безопасней. Но даже если ты сидишь и не двигаешься, ты хорошо слышишь. Крик будит, заставляет вставать и идти туда, где шумят. Потому что если видишь того, кто тебя ищет, от него легче спрятаться. Это весело – играть в прятки. Весело знать, что за тебя волнуются. И когда ты видишь тех, кто за тобой пришел, ты бежишь, бежишь, бежишь что есть сил прочь.
Агата рванула следом.
Кажется, это был орешник. В темноте особенно не разберешь. Рядом тонкая рябина переплелась ветвями с осиной. Дальше росло нечто широкоствольное. Выставляла колючие лапы елка.
Челка сползла на глаза. Агата плечом ударилась обо что-то шершавое. Тут же споткнулась и руками вперед полетела в темноту. Толстый сук ткнулся в бок, за шиворот посыпались хвоинки. Агата повернулась на спину, но хвоинки все сыпались и сыпались. Елка собиралась стать лысой. Это нынче было модно.
Спине холодно. Агата почувствовала, как под задравшуюся куртку заливается вода. Она выбралась из хлюпающего болотца и на четвереньках отползла подальше.
Нет, она все-таки найдет эту сумасшедшую! Первая найдет. У нее получится. Только у нее. Убогий Емельянов со своим фонариком, самоуверенный Марк – это все не то. Серафиме нужен настоящий помощник. И таким помощником будет Агата.
Агата встала и зашагала вперед. Бежать не обязательно. Серафима просто спряталась. Ее все пугает, вот она и встала за дерево. Серафима маленькая и беззащитная. Агата сильная, у нее получится. Как там у Толкиена? Эльфы бродят между деревьями и поют песни. Хорошо бы Серафима пела.
Ветки под ногой угрожающе захрустели. Агата откинула со лба челку. Резкое движение заставило сильнее наступить, и она почувствовала, что опять падает.
Про эти овраги знали все. Они разрезали лес, словно гигантская лапа динозавра оставила след от когтей. На самом деле это поработал ледник. Он уходил из жарких для него мест, цепляясь за каждый бугорок, взрывал землю. Зимой здесь хорошо на санках кататься. Летом хорошо не кататься. А осенью хорошо падать.
Во что-то она такое вляпалась. В какую-то жижу. Агата провела рукой по волосам, и они оказались испачканы чем-то липким. Первое, что она сделает, это пойдет в парикмахерскую и отрежет все на фиг. Жизни от этих волос никакой нет.