— Хочу надеяться, что вы правы, — сказала я. Едва я это произнесла, как карета свернула за угол и остановилась.
— Так и есть, он заблудился, — сказала мисс Теккерей не без злорадства. Надо сказать, что она была не из тех, кто радуется, когда их мрачные предсказания сбываются. На самом деле, она была одной из самых неэмоциональных женщин, каких я встречала. Например, худшее, что она когда-либо сказала о миссис Хеннесси, это: «Она точно знает, чего хочет, и как это получить».
— Возможно, Муллард изучает карту, — постаралась я оправдать заминку в нашем продвижении к цели.
Карета качнулась, и через секунду за окном показалось правдивое усталое лицо кучера. Если кого-то путешествие утомило больше, чем меня и мисс Теккерей, то это, несомненно, его, никогда не бывавшего в городе большем, чем Бат. Для нас, жителей Рэдстока, понятие «город» ассоциировалось только с Батом. Муллард распахнул дверцу кареты.
— Мы прибыли, — объявил он чинно.
— Здесь какая-то ошибка!
— Нет. Это Дикая улица, второй дом от Кембл-Стрит. Все точно, хотя вид дома мне не нравится.
— Мне тоже. Я не это ожидала увидеть! — воскликнула я.
— Может быть, вам угодно, чтобы я отвез вас в приличную гостиницу на ночь? Утром можно было бы вернуться. Вам нужно хорошо отдохнуть.
Я чувствовала, что одной ночи будет недостаточно, чтобы пережить это разочарование.
— Не нужно, Муллард. Вы и так устали. Проведем ночь здесь. Если тетушка жила в этом доме, должно быть… нам, по крайней мере, не угрожает опасность.
К дому начинали стекаться любопытствующие оборванцы, привлеченные нашим экипажем.
Мисс Теккерей оглядела улицу и заметила со свойственным ей деловым видом:
— Вы всегда продадите этот дом, Кейти. Собственность в Лондоне стоит кучу денег.
Мы вышли из кареты с угрюмыми лицами и внимательно оглядели мое наследство снаружи. Назвать это место дрянным значило бы только польстить ему. Хорошо было то, что поблизости не было видно питейных заведений. Единственное на квартал дерево — развесистый старый вяз — находился на принадлежащей мне территории. В начале июня он уже был в цвету.
Мой дом мало чем отличался от других домов на этой улице. Лет пятьдесят тому назад этот район еще мог претендовать на статус приличного места для зажиточного сословия. Но теперь дома выглядели непривлекательно — узкие и вытянутые в высоту, сделанные из красного кирпича, закопченного от времени, они производили унылое впечатление, тесно лепясь друг к другу. Только узкие дорожки, позволявшие экипажу ехать во двор, разделяли их. Нужно было проявить недюжинное мастерство, чтобы провести карету в конюшню