- Кеничи взяли в заложники. Думаю, будет интересно. - И вышла.
Меня привезли в какое-то высотное здание в центре города. Нас встретили еще четыре девушки. А вот это уже плохо! Мастер и шесть учениц с ножами в обуви...
Вчетвером мы поднялись на сороковой этаж, где мажордом, раскланиваясь и лопоча что-то по-французски, вешал слащавые уверения на уши Кристофе Эклер.
Меня усадили за стол, сервированный по высшему разряду. Напротив села Кристофа, одним лишь своим ехидным выражением действуя на нервы.
Подали меню.
Две ученицы стояли в метре позади меня, словно охрана, выполняя функцию надзирателей, чтобы я чего не выкинул. Положения обеих было удобным для атаки ногами, а точнее - ножами, спрятанными в подошвах у носков туфель.
Кристофа, тоже по-французски, обратилась к официанту, делая, видимо, заказ. Тот, кивнув, удалился. Я посмотрел на французские названия блюд. Ни одного знакомого названия. Посмотрев на официантку, спросил:
- А русская или украинская кухня у вас есть?
Судя по широко распахнувшимся глазам, вопрос ее удивил, но она утвердительно кивнула. Отлично, раз плачу не я!
- Украинский борщ с мясом и пампушками. Несколько зубчиков чеснока, жаренный с грибами картофель, котлеты по-киевски, салат оливье и яблочный сок. Хлеб - обязательно черный!
Записав заказ, несколько ошарашенная официантка удалилась. А я расслабленно откинулся на высокую спинку стула.
- Любишь иностранную кухню? - Поинтересовалась Кристофа.
- Да. Но, увы, часто позволить себе ее не могу - бюджет не позволяет. Но от этого еда становится даже желаннее.
Та рассмеялась:
- Узнаю привычки Сакаки! Он точно так же относится к выпивке!
- Я так понял, что вы с учителем давно знакомы?
- Когда-то давно были в одной команде. - Кристофа, помахав помидоркой, наколотой на кончик вилки, продолжила. - Я, англичанин Майкл Рафуто и Сакаки когда-то были непобедимой командой. Это время навевает столько хороших воспоминаний! Мы громили десятки организаций, производивших и распространявших наркотики, когда полиция боялась даже вздохнуть в сторону мафии, хотя и сейчас боятся... Кстати! Сио-чан, как всегда упрям?
- В смысле...?
- Несмотря на запрет, он не смог избавиться от привычки убивать - бедняги умирали в муках, дети - в слезах. Стариков выматывал до смерти. Работа стала для него всем, после того, как Бранты не стало?
- Бранты?
- Его старый друг, его убили у него на глазах... - Отмахнулась, Кристофа, продолжая свой концерт. - Кстати, я весьма удивлена: Сио-чан завел себе ученика!