Надя просто растерялась от такой суетливости, а Ия, как ни странно, восприняла ее спокойно и с достоинством. Она только морщилась и, выбрав момент, когда Багров поставил перед ней букет роз, попросила:
— Пожалуйста, успокойтесь, от вашего мелькания у меня в глазах рябит.
«Ай да девушка! — восхитился я про себя. — Дала по зубам обормоту». А Ия между тем задала Багрову еще вопрос:
— А почему мы не начинаем, кого-то еще ждем? — И показала на незанятое за столом место.
Один стул действительно был свободен и на столе красовался лишний прибор.
— Прошу прощения, мой друг что-то задерживается, — извинился Багров.
— Не опаздывает, а задерживается, значит, очень важная персона, — тут же съязвила Ия. И, пользуясь тем, что Багров в очередной раз куда-то удалился, взяла инициативу в свои руки.
— Давай, дядя Виктор, разливай. — Подставляя свой бокал, попросила: — Мне немного вина.
Откупорив бутылку, я наполнил вином бокалы женщинам, себе и Багрову налил коньяк. Посмотрел, не идет ли наш хозяин. Наконец он появился, и не один. Рядом с ним, улыбаясь, шел высокий, широкоплечий парень.
Ия вскочила, опрокинув бокал с вином, снова села. Побледнев, она чуть слышно произнесла: Игорь?! Не может быть…
ИЯ
Мне кажется, я перешла в какое-то новое жизненное качество. Мое тело стало легким и послушным, походка и движения — плавными, но и в тоже время я готова в любое мгновение среагировать на выпад, на удар. Могу увидеть, вернее, почувствовать опасность не только впереди себя, но, не поворачивая головы, с боков и даже сзади — ну и, соответственно, парировать нападения и атаковать самой.
Мастерство и самообладание, как учил Генрих, — две стороны одной медали. Без наличия этих двух качеств не может быть настоящего бойца. Мне удалось овладеть и первым, и вторым. Так было подчеркнуто в протоколе комиссии при вручении мне черного пояса. Что означают эти качества? Прежде всего они говорят об умении бойца правильно оценить обстановку, в которую он попал, уровень опасности и избрать наиболее оптимальный вариант единоборства. А их три: первое — измотать атакующего, второе — нейтрализовать его, оставив ему возможность ретироваться, третье — атаковать на поражение, не исключая и летального исхода для нападающего.
То, что при встрече с моими старыми знакомыми я выбрала третий вариант, было, можно сказать, мною заранее выстрадано и морально подготовлено. Я не могла поступить иначе. Генрих меня понял. И не осудил. Это был исключительный случай, который не должен когда-либо повториться. Я дала себе зарок — ни при каких обстоятельствах, если не будет смертельной угрозы мне или моим близким, не применять третьего варианта.