Вскоре после этого мы пустились в путь в экипаже. Холмс дал точные указания вознице относительно первой части нашего путешествия, маршрут которого он наметил с помощью географического справочника.
Когда мы добрались до Хэмпстеда и кэб оказался на вершине крутой возвышенности Хит-стрит, Холмс велел кэбмену повернуть налево.
Теперь мы очутились в жилом районе, где вдоль тихих улочек тянулись большие дома. Любой из них мог быть описанной доктором неизвестной виллой, где Мур Эгер побывал прошлым вечером.
Именно здесь обрывался путь, вычисленный Холмсом со слов нашего клиента, и начиналось блуждание наугад. Сверяясь с копией карты, которую он держал в руке, Холмс приказывал вознице сворачивать то налево, то направо. Мы колесили по незнакомой местности, руководствуясь логикой моего друга.
После нескольких таких поворотов в крыше экипажа открылось окошечко и в нем показалась недовольная физиономия возницы.
– Какой дом вы ищете, мистер? – спросил кэбмен.
– Мы ищем скорее буковое дерево, а не дом, – ответил Холмс. – Езжайте вперед! Я скажу вам, когда остановиться.
– Буковое дерево! – произнес с отвращением кэбби, окошко на крыше захлопнулось, и кэб продолжил свой путь.
Бук мы нашли после седьмого или восьмого поворота. К этому времени я потерял счет улицам, по которым мы ехали, но Холмс помечал галочкой каждое название на своей карте.
Дом находился на правой стороне Мейплвуд-авеню, в саду. Это была высокая кирпичная вилла, мало отличающаяся от других строений на той улице.
Холмс постучал по крыше и заплатил вознице, после того как кэб остановился. Мы сошли и постояли немного, ожидая, пока экипаж уедет. Только тогда Холмс дал мне указания:
– Мы пройдем как бы случайно мимо этого дома, Уотсон, не глядя на него и не проявляя своего интереса. Однако обратите внимание, пожалуйста, на те отличительные детали, которые упомянул доктор, такие как выложенная красной и черной плиткой дорожка и дверной молоток в виде дельфина.
И дорожка, и дверной молоток были налицо, но, когда мы проходили мимо ворот, я заметил, к своему великому разочарованию, что на них значится номер двадцать три.
– Нам не следовало отпускать кэб, Холмс, – сказал я. – Доктор особо подчеркивал, что номер дома – тридцать два. Это не то место.
– Не думаю, – возразил Холмс. – Возможно, вы заметили, Уотсон, что цифры сделаны из меди и прикреплены винтами, так что их легко снять и поменять местами. А вот чего вы, очевидно, не заметили, но на что обратил внимание я, это царапины на головках винтов. Задиры крошечные, но совсем свежие. Это подтверждает, что так оно и было.