— И что вам надо избавиться от меня… и если бы у меня имелась совесть, я сама бы избавила вас от своего присутствия в вашей жизни, отправившись в монастырь. Но, Жиль, я так любила жизнь… и люблю… я думала о монастыре, но я боюсь…
— Катрин, я никогда не заставлю вас…
— Я знаю, — перебила она. — Знаю! Как знаю и то, что вы запретили своему деду… использовать иные средства… Я его боялась. Он желал моей смерти, и если бы не вы… Вы исполнили ту клятву, которую давали перед Богом. А я исполню свою. Я буду с вами в радости и в горе… и я верю, что все те, кто ныне злословит, вскорости забудут о вас. А мы… мы постараемся быть счастливы…
Как ни странно, но остаток дня прошел спокойно.
И ночь.
Снилось всякое, мама с отцом, молодые, как с той свадебной фотографии, которая единственная. Согласно семейной легенде, ее сделал папин товарищ. У него была камера и пленка на двадцать четыре кадра. Но товарищ был пьян, а может, просто обделен талантом, а потому из двадцати четырех нормально получился лишь тот…
…Снился мамин портрет, бросать который Жанне было жаль.
И пояс, что по-змеиному ворочался, ползал, пробуя на прочность стеклянные стены.
Проснулась Жанна с больной головой и пониманием, что катастрофически проспала на работу. Правда, тут же вспомнила, что не так давно уволилась.
На часах было половина двенадцатого.
Ужас!
Жанна выбралась из постели и только тогда услышала веселую музыку, доносившуюся с кухни.
Кирилл!
Точно. Жанна вчера предложила ему остаться, а он взял и согласился… и теперь радио включил. Радио принес отец, а маму оно раздражало, потому что веселые песенки отвлекали ее от работы. Почему-то работать мама предпочитала именно на кухне.
— Привет! — Кирилл стоял у плиты и выглядел на редкость гармонично. — Сырники будешь?
— Буду, — согласилась Жанна.
Пахло сырниками.
И кофе.
И еще чем-то сладко-конфетным, сытным.
— Вообще-то я готовлю не очень. — Кирилл поставил тарелку с круглыми аккуратными сырниками. У Жанны такие никогда не получались. У нее в принципе сырники отказывались получаться, пусть и делала их Жанна по рецепту. — Но вот сырники приноровился.
Кофе.
И джем. И сметана. И, наверное, утро это не такое уж и тяжелое, как ей казалось.
— Вкусно, спасибо. — Она подумала, что никто никогда прежде ей сырников не жарил. Нет, мама жарила, по воскресеньям. А папа плов делал хорошо. И макароны по-флотски.
— План такой. Сейчас ты завтракаешь, и мы едем гулять. То есть по магазинам. А то я понял, что все-таки немного погорячился, когда вещи собирал. И посудомойку купить надо. — Кирилл сел напротив.