— Именно.
Алла в желтых тонах. Желтый — цвет солнца, но здесь это солнце искусственное, и цвет лишь подчеркивает собственное уродство Аллы.
Длинный нос. Широкий рот, который на портрете, — пасть, полная мелких острых зубов.
— Хищница… Знаешь, я начинаю верить, что талант сродни безумию.
Быть может, и так.
Сам Игорь. Автопортрет. Синяя гамма, и выглядит он потерянным, растерянным, да и вовсе на человека похожим слабо.
— Инопланетянин, — Кирилл озвучил собственную Жанны мысль.
И портрет убрал.
— А…
— Все. — Кирилл вытащил чистый холст. — Больше нет.
Он отступил, позволяя Жанне убедиться, что и вправду все.
Странно. Зачем понадобилось оставлять чистый холст среди картин? Разве что…
Кирилл, коротко кивнув — так Жанна поверит, что он и вправду способен мысли слышать, — перешел к стенду с холстами. Но картины среди них не обнаружилось.
— И что мы узнали? — сам себя спросил Кирилл и сам себе ответил: — А ничего…
Жанна вынуждена была согласиться. Квартиру Кирилл запер и ключи сунул в карман. А спустившись, поинтересовался у консьержки:
— Скажите, а к Игорю никто не заходил?
Старушка, верно пребывавшая в немалом волнении, поскольку совсем забыла о вязании, задумалась. Думала она живо, морща лоб и двигая носом, отчего лицо ее менялось, и Жанна не могла отделаться от ощущения, что это вовсе не лицо, а очередная маска, резиновая, которая вот-вот треснет.
— Были, — наконец соизволила заговорить консьержка. — Сразу, как Игорек объявился, я Людочке позвонила… ну, как договорено…
— Людочка — это медсестра, которая за ним приглядывает, — пояснил Кирилл.
— И она появилась. Посидела часик. Потом за продуктами сходила… я еще подумала, что, стало быть, Игорек к нам надолго… и что, уж прости, Кирилл, надобно проблем ждать. Он-то славный мальчик, тихий… только ж больной… и все тут знают, что больной. Боятся.
Жанна подумала, что, наверное, и сама не испытывала бы особой радости, случись ей жить в одном доме с душевнобольным человеком.
— Я-то говорила, что он не опасный… и Людочка, опять же, от него не отходит. Хорошая девочка, только бедная… ну да бедность — не порок… так вот, она за продуктами, стало быть, сходила. А потом и Николай объявился…
— Николай? — Кирилл определенно был удивлен.
— А то… ты ж знаешь, память у меня хорошая… я его видела пару раз всего, но узнала.
— И когда он…
— Да утром. Людочка как раз ушла…
— Погодите, — Кирилл прервал рассказ, — Людочка на ночь оставалась?
— Так… как обычно… она частенько тут ночует. Ты уж не серчай на девчонку, Кирилл. Здесь ей спокойней… Не подумай, она без Игорька, одна, надолго не задерживается, знает порядок. В квартире приберется и назад. А с ним уже и ужин… и завтрак… гулять вместе ходят, под ручку… Игорек к ней тянется… да и нашим-то спокойней, когда он под присмотром. Людочку любят.