Катрин старалась не обращать внимания на саднящую боль, поселившуюся где-то внутри. Дети часто умирают… у всех умирают… и один ушел, другой родится.
Но небеса не спешили утешать ее.
А затем Жиль все-таки решился отбыть ко двору.
Утром Жанна вновь почти решилась уехать.
Она вытащила сумку, которую убрали в шкаф, и одежду принялась складывать, радуясь, что этой одежды немного. Ей было совестно, что она, Жанна, вот так сбегает, но совесть совестью, а дальше находиться в доме было невозможно.
В конце концов, она же сразу сказала, что только на выходные…
— Сбегаешь, — Алиция Виссарионовна вошла без стука. — Слабохарактерная, как твой папаша.
— Оставьте его в покое!
Алиция Виссарионовна не услышала.
— Так и не набрался духу позвонить мне. Твоя мамаша была слишком упряма, а он… Я ведь предлагала ему деньги, и неплохие…
Она вошла, ступала медленно, подволакивая левую ногу, и на трость опиралась, и выглядела больной, бледной, если не сказать — серой.
— Очень неплохие деньги… Мог бы устроиться в этой жизни, и все были бы счастливы.
— Все или вы? — Жанна бросила в сумку платьице, купленное в прошлом году на распродаже. Тогда платьице показалось ей миленьким, но теперь она почти ненавидела его и другие свои вещи за то, что они были дешевыми.
Старуха же села на стул и, вытянув трость, ткнула ею в мягкий бок сумки.
— Я была бы счастлива. И твоя матушка, полагаю, когда очнулась бы от этого… любовного дурмана, тоже поняла бы, что я желаю ей исключительно добра. Сядь. Побеседуем.
И Жанна присела.
— Мне не о чем с вами говорить. Мне ваши деньги не нужны.
— Неужели? — Конец трости забрался в сумку. Алиция Виссарионовна разрывала вещи, вытягивая то одну, то другую. — Тебе нравится твоя жизнь? Которая от зарплаты до зарплаты? И сама эта зарплата, больше на подачку похожая? Ее ведь хватает еле-еле… И никакого отдыха, никакого просвета, никаких маленьких радостей, вроде приличного белья… ладно, белья… но посмотри, что за уродство на тебе надето! А обувь? Ненавижу неудобную обувь!
— Вы пришли сюда, чтобы сказать мне это?
— Я пришла сюда, — Алиция Виссарионовна оставила в покое сумку, — чтобы удержать тебя от очередной глупости. Кирилл — хороший мальчик. Воспитанный. Умный. С характером, что важно… Он сумеет тебя обеспечить…
В этом Жанна не сомневалась ни на секунду.
— Сватаете?
— Почему нет? — Кажется, Алиция Виссарионовна в сватовстве не усматривала дурного. — Или ты, как и твоя матушка, готова жизнь угробить за-ради великой любви? Жанна, не будь дурой. Любовь пройдет, останется привычка и человек, с которым как-то нужно будет уживаться. С Кириллом ужиться легко. Вы всегда сумеете найти компромисс…