Голос доносился словно бы издалека, он шумел морским прибоем, и Жанна с тоской подумала, что так и не выбралась на море. Она ведь хотела, планировала… но как-то все не получалось.
— Жиль де Ре, вопреки всем стереотипам, сестрицу свою полюбил. Наверное, помимо нее, не было человека, которому он по-настоящему был дорог. Жиль и Жанна росли вместе… Он учился, училась и она, во многом тому, что не надлежало знать женщине. Ей не запрещали. Почему? Кто знает. Не желали расстраивать будущего барона… или, напротив, угождали… или просто плевать было на странные увлечения девочки-бастарда… судьба распорядилась так… судьба же призвала Жиля ко двору… и, наверное, именно там ему в голову пришла замечательная идея создать героиню… или не ему, но кому-то, кто был достаточно умен, чтобы провернуть подобное…
— Это… выдумки.
— Конечно, выдумки, Жанна, — согласилась старуха.
Ведьма.
Ведьм сжигают на костре… и этот пояс помнит их боль… он должен был сгореть… нет, чушь какая… ведьме не позволили бы надеть его… и кажется, всего-навсего кажется… мерещится… яд или наркотик… конечно, травить Жанну нет нужды, а вот опоить…
— Семейная легенда, — сказала ведьма, улыбаясь широкой беззубой улыбкой, дыхнула в лицо Жанны зловонием и пеплом. — Семейное проклятье… ты имеешь право знать, Жанна… ты одной с нами крови, одной души…
Жанна не верит в проклятья.
И уж тем более не поверит ведьме! Господь милосердный защитит, и Дева Пресвятая… ее благословение развеет темные чары… надо молиться… но Жанна не помнит слов молитвы!
Это открытие, ужасающее в своей откровенности, привело ее в ужас.
Как она могла забыть?!
— Жанна была и вправду наивной девочкой, верящей искренне, яростно… ее легко было убедить в том, что она должна сделать ради страны, короля… брата… Брату она верила безоговорочно. А он использовал эту веру. Именно брат и подсказал ей, кто будет королем. Брат научил, что говорить… он ведь и с Карлом знаком был… отчаявшимся мальчишкой, который знал, что имеет права на корону, но что права, когда нет сил отстоять их?
Ласковый шепот, которому нельзя верить. И Жанна стискивает зубы, а руки сжимает так, что острые края пластин впиваются в кожу…
— Карл поверил… а следом за ним поверили и другие… это был великий заговор… во благо, Жанна… Верно?
— Во благо, — шепотом повторила Жанна, силясь отрешиться от головной боли и дурноты.
— Именно. Ее объявили посланницей Господа, а в Бога тогда верили иначе… и если Он, Всемогущий, снизошел до того, чтобы объявить Карла истинным королем, то в воле ли народа противиться? Людям пообещали мир и спокойствие, и всего-то надо, что восстать в едином порыве, сбросить ненавистных англичан… освободить Орлеан, что и было сделано… а потом… потом случилось непредвиденное… Жанна попала в плен.