Он изучающе смотрел на меня. — Я совершенно уверен в этом... шеф. Так и сделаем. Я попрошу Пенни передать вам листки сразу же после церемонии. Тогда вы сможете под благовидным предлогом удалиться в мужскую комнату и там изучать их, сколько потребуется.
— Это меня устраивает.
— Мне тоже так кажется. Уф-ф, должен сказать, что увидев вас, я стал чувствовать себя гораздо увереннее. Что я могу для вас сделать?
— Думаю, ничего, Родж. А впрочем, нет. О нем что-нибудь слышно?
— О нем? В общем, и да, и нет. Он все еще в Годдард-сити — мы уверены в этом. С Марса его не увозили и даже не смогли вывезти из этой области. Мы заблокировали все входы и выходы. Так что, если у них и было такое намерение, то они не в состоянии ничего сделать.
— Вот как? Но ведь Годдард-сити не так уж велик. Кажется, что-то около сотни тысяч жителей? Так в чем же загвоздка?
— Загвоздка в том, что мы не можем признаться, что вы... я имею в виду, что он пропал. Как только состоится церемония принятия в гнездо, мы тихонечко уберем вас с глаз долой, а затем объявим о похищении, но так, будто оно только что произошло — и заставим местные власти разобрать город по бревнышку. Правда, все члены городского совета — ставленники Партии Человечества, но им придется сотрудничать с нами — после церемонии, разумеется. И сотрудничество это будет самым что ни на есть искренним, потому что они изо всех сил будут стараться найти его до тех пор, пока на них не налетело все Кккахагралово гнездо и не разнесло весь город в щепки.
— Ооо, мне, видно, еще много придется узнать об обычаях марсиан и их психологии.
— Как и всем нам!
— Родж? М-м-м... А почему вы так уверены, что он все еще жив? Разве тем, кто его похитил, не было бы полезнее... и удобнее... просто убить его? — Я вспомнил события в номере отеля. К горлу подступила тошнота. Теперь-то я знал, как, оказывается, просто избавиться от тела, если не обременять себя излишними предрассудками.
— Понимаю, что вы хотите сказать. Но это тоже тесно связано с марсианскими понятиями о «пристойности» (он употребил марсианское слово). Смерть — единственное извинение невыполненному обязательству. Если бы его просто убили, он был бы принят в гнездо посмертно — а затем все гнездо и, возможно, все остальные гнезда Марса задались бы целью отомстить за его смерть. В сущности, им абсолютно безразлично, если даже погибнет вся человеческая раса. Но то, что именно этого человека убили за то, что он должен был стать членом гнезда, — это уже для них совсем другой коленкор. Это уже становится вопросом пристойности и обязательств — реакция марсиан на подобные ситуации настолько автоматическая, что сильно смахивает на инстинкт. Конечно, это не инстинкт, потому что марсиане — высокоцивилизованные существа. Но иногда они бывают просто ужасны. — Он нахмурился и добавил: — Иногда я жалею, что покинул свой Сассекс.