Без памяти от усталости я рухнул на снежные нары, едва только ступил в наше убежище…
— Ханс! Вставай давай…
— Олаф… Я с ног валюсь…
— Я тоже. А Фламмер — уже свалился. Его теперь так просто не разбудишь. Подожги фитиль… Холод здесь зверский… А мы промерзли так, что шкуры не согреют…
Я знаю, что руки Олафа отморожены сильнее, что с огнем и горелкой ему придется провозится дольше… Преодолевая ломоту в мышцах, сползаю с нар, падаю на колени в проход, разделяющий приподнятые над утоптанном полом спальные места, и шарю впотьмах руками, ища… Я нащупал что-то похожее на эту железку… Олаф засветил фонарь, и я увидел, что в моих руках что-то другое… Руки непослушные и ничего не чувствуют, но я разыскиваю нужную жестянку и разжигаю… разжигаю огонь…
Я проснулся, скрученный болью во всем теле, холодом и тревогой… Я вспомнил, что охота прошла как нельзя лучше, но тревога не ушла… Я сполз в проход, подхватывая сползающие шкуры, протянул руки к огоньку горелки, но его бьет еще более жестокая дрожь, чем меня… Я не выдержал и толкнул Олафа… Он не проснулся, и я стянул шкуру у него с лица…
— Олаф…
Олаф натянул шкуру обратно, но я стянул ее снова…
— Олаф…
Он открыл серебреные глаза, наставляя их на меркнущий и чадящий огонек…
— Что тебе?..
— Да так… просто…
— Связки тянет?..
— Тянет…
— Так терпи.
— А я терплю…
Олаф поднялся, опершись на руку…
— Ханс, разотри и пройдет.
Он резко осекся, отдернул руку и оскалился в лицо резанувшей сухожилия боли… Он расстегнул и сбросил куртку, собираясь растирать заклиненные суставы и сведенные судорогой мышцы, но замер, внимательно смотря на ржавые пятна, расползшиеся у него на коже…
— А что это за пятна у тебя такие, Олаф?.. Кажется, тебя зверь все же ошпарил…
— Конечно, ошпарил. Не лишай же это…
Я посмотрел на его руку, обвитую жгутами надорванных вен…
— Может, и лишай… И лишай, и ожог… Ты, наверное, от снежного зверя заразу какую-то подхватил…
Олаф скривился, спешно застегивая куртку…
— Трудно все теперь… От этого и цепляется всякая дрянь… Подорвали меня эти зимние голодовки… И переход этот, и охота… Тяжело мне это далось…
— Тяжело, Олаф…
— Это техника системы повинна… Нам от нее спасу нет… Заставляет она нас силы терять — не на охоты их тратить, а на поиски потаенных пристанищ… «Вороны» все из головы вытесняют, вынуждая только и вычислять их разведтехнику… Надо нам с места сниматься, Ханс, пока еще можно… пока еще можно уйти…
— Мы пойдем в крепость Сюань-Чжи?..
— Куда Фламмер скажет, туда и пойдем…
— Я про эту крепости знаю только то, что это — крепость… построенная древними «драконами»…