Я наблюдаю, как этот капитан решительно действует… Он подойдет.
— Верден, идите за мной.
Он беспрекословно повиновался, оставляя лейтенанта и унтер-офицеров усмирять негодующих бойцов, следуя за мной под высокую арку, скрывающую нас от чужих глаз…
— Верден, вы примете командование.
— Командование приняли вы, полковник.
— Я буду контролировать вас, но не буду вашим командиром. Я веду за собой чудовище…
— Вы правы. Мои люди взбунтовались против власти Снегова, они не потерпят власти его офицера — офицера СГБ.
— Я больше не служу ни Снегову, ни СГБ.
— Этого я им сейчас объяснить не смогу.
— Не имеет значения, Верден. Сейчас вы должны собрать командиров всех отрядов, включая бойцов Хакая, и дать им четкие указания с прописанными мной схемами действий. При неподчинении — расстреливайте всех.
— Вы думаете организовать эти банды?
— Я думаю — вы делаете. Чтобы выстоять против жесткой организации, нужна тайная организация. Вы поняли?
— Понял.
— Отряды разобьете на группы — пять бойцов с командиром. Группы рассредоточите, выведя с территорий Вэй-Чжен. Не допускайте пересечений — вхождения одной группы в радиус ментальной активности дугой. Используйте только метальную связь, только через одного связного — другие сигналы будут перехвачены и обнаружены с дальнего расстояния.
— Ясно.
— Право на совершение набега будете давать вы. Мародерство должно быть ограничено и подконтрольно. Нарушения будут наказуемы. Схемы пересечений с разведчиками рассчитывать буду я — на всех территориях. Инструкции по борьбе с ликвидаторами системы я передам вам.
— Бойцы должны пройти обучение, полковник. Знания должны быть общими — здесь не возможно разделение армии, службы безопасности и рабочих подразделений.
— Это будет трудно.
— Это необходимо, полковник.
— Мы сделаем это со временем. Сейчас определите в группах и бойцов, и рабочих. Медиков распределите в зоны действия нескольких групп. Планы набегов разрабатывать буду я, приводить в исполнение — вы.
Верден согласно наклонил голову, принял схемы действий в ментальном формате. Расправил плечи, будто освободился от остатка хмельной горечи, вышел на плац — к трезвеющим от ругани взводных бойцам, к догорающим кострам. Он обрушил мысленными приказами на бойцов властную тишину, и их привычка к дисциплине взяла их за переданные командиру нервы.
Олаф, заметив меня, подошел, еще что-то вырывая из рук Ханса…
— Антибиотики у меня… и врача я вам присмотрел.
— Врачи останутся здесь, с вами — с тобой и Хансом.
Олаф окинул меня высокомерным взглядом…
— Мы с вами…
— Я не ваш командир. Ваш командир — Верден.