В описываемые дни Великий Князь Михаил Александрович невыносимо страдал от застарелой болезни — язвы желудка и уже собирался ложиться спать, как вдруг в дверь его номера раздался стук. Представившись и предъявив «мандат», Н.В. Жужгов тоном, не требующим возражений, предложил ему собираться и пройти вместе с ним. Михаил Александрович категорически отказывался, ссылаясь на недомогание, а также требовал вызвать «товарища Малькова». Н.В. Жужгов настаивал. Начавшийся разговор происходил на повышенных тонах, что в свою очередь привлекло внимание постояльцев соседних номеров. А слуги В.Ф. Челышев и П.Я. Борунов спустились на первый этаж и стали звонить в милицию. Но, как и было задумано заранее, их звонок принял В.А. Дрокин с вытекающими последствиями.
Наблюдавший за происходившим В.А. Колпащиков вызвал «подкрепление» в лице А.В. Маркова, после чего уже вместе с ним проследовал в номер Великого Князя. Без каких-либо увещеваний, А.В. Марков сразу же пригрозил Михаилу Александровичу револьвером и гранатой, после чего тот стал одеваться. Его последним условием было желание проследовать вместе с верным Н.Н. Джонсоном, на что, конечно же, было получено согласие — об этом заранее договорились заговорщики.
Выйдя из гостиницы, стали рассаживаться в пролетки. В одну из них был посажен Великий Князь вместе с В.А. Иванченко, а место кучера занял Н.В. Жужгов. Во вторую усадили Н.Н. Джонсона, место рядом с которым занял А.В. Марков, а за кучера — И.Ф. Колпащиков. По команде Ганьки тронулись в путь, предварительно договорившись ждать его у здания Мотовилихинской милиции.
Он отправился туда и рассказал об истинном положении вещей дежурившему там В.А. Дрокину, приказав запрячь для него лошадь, чтобы ехать в Мотовилиху. Прибыв туда, Ганька дал последние напутствия своим подельникам, которые уже успели положить в притороченные к задним частям фаэтонов коробки, топор и лопаты.
После их отъезда Ганька подумал: «Свершилось. История Романовых написана до последней строчки».
Из воспоминаний А.В. Маркова:
«Сначала похищенные вели себя спокойно и, когда приехали в Мотовилиху; стали спрашивать куда их везут. Мы объяснили, что на поезд, что стоит на разъезде, там в особом вагоне их отправим дальше, при чем я, например, заявил, что буду отвечать только на прямые вопросы, от остальных отказался. Таким образом проехали керосиновый склад (бывший Нобеля), что около 6 верст от Мотовилихи. По дороге никто не попадался; отъехавши еще с версту от керосинового склада, круто повернули по дороге в лес направо. Отъехавши сажень 100–120, Жужгов кричит