После нескольких часов ожидания его терпение, наконец, окупилось, и Ричтер упал на пол своей кухни без сознания. Ещё одно бесполезное существо было удалено из общества.
Но то, что Ричтер был без сознания, не приравнивалось к смерти. Ему нужно было снова проскользнуть туда, проверить пульс и быстро сматываться, пока газ не вырубил и его. Он крадучись обошёл дом, прорываясь сквозь разросшиеся сорняки и траву. Ашер знал, что дверь всё ещё должна быть открыта, когда он будет там.
Ещё до того, как он обогнул фасад, свет от фар выстрелил из-за угла, и он отполз назад, за пределы света. Кто-то просто проезжает мимо, ведь так? Не о чем беспокоиться. Кроме того, что огни замедлились и машина, из которой они исходили, подъехала прямо к дому Ричтера, несколько секунд постояла, а затем заглохла.
Дерьмо.
Ашер осмелился выглянуть из-за угла дома. Из машины вышла женщина средних лет с завитыми волосами, на которой было надето что-то вроде униформы официантки. Она тащила корзину со сложенным бельём для стирки. Мать Ричтера, может? Она устало поднялась по ступенькам и вошла. Ашер опять исчез за фасадом здания, подальше от улицы, где его могли увидеть.
Ему нужно было сваливать. Бежать к машине и уезжать. Но он не мог уехать до тех пор, пока не убедится в том, что Ричтер мёртв. Низко припадая к земле около окна, в которое он смотрел, Ашер прислушался.
Он услышал, как женщина внутри во всё горло зовёт Ричтера, а затем испуганно кричит, увидев его лежащим на кухонном полу. Он так хотел выпрямиться и заглянуть в окно, он бы понял всё. Но он должен был полагаться на её крики, которые предположительно могли сказать ему то, что он хотел знать. А кричала она громко. Её голос был приглушён стенами и стеклом, пока она не кинулась открывать окно.
Ашер пригнулся, приготовившись сбежать, но она была слишком занята, набирая 911, для того, чтобы смотреть вниз и в итоге заметить его. Заикаясь и запинаясь, она пыталась объяснить диспетчеру, в чём дело.
— Он мёртв, мой сын мёртв! Я только... нет, я только нашла его, и он...
Ашер закрыл глаза. Заставил себя не двигаться с места.
— Нет, у него нет пульса, о Господи...
Неплохо. Так и должно было быть. Если скорая уже была в пути, ему нельзя было оставаться здесь ни минутой больше. С четвёртым покончено. Остались только Гектор и Бобби.
Как только он отступил под укрытие деревьев и темноты, его внутренности скрутило чувством вины. Ни одной матери не пожелаешь найти своего мёртвого сына, но... сколько бы она ни кричала, слёз в её голосе он не услышал. Что за мать не заплачет, увидев, что её ребёнок мёртв?