Громовержец и Приносящий свет обнялись. Потом все пошли к большому шатру.
— Говорите новости! — Промеат, улыбаясь, оглядывал веселые лица.
— Новости говорит пришедший, — возразила Хамма, устраиваясь поудобнее*
— Хорошо, слушайте! Мы взяли три города и много селений. В городе Баад мы захв-атили тридцать готовых кораблей и почти семь десятков незаконченных. Часть наших осталась там — следить за работой корабельных умельцев.
Весть о кораблях встретили радостными возгласами.
— Чтобы они охотнее работали, — продолжал Промеат, — я повесил в воротах города защитный знак.
— Это неправильно! — нахмурился Севз. — Один знак защищает один дом. Так мы решили.
— Но, братья, — Промеат оглядел недовольные лица, — нам нужно очень много мореходов и кораблей, чтобы уплыть домой. Знаков не хватит.
— Все равно неправильно! — проворчал Пстал из Оолы.
— Разве Приносящий когда-нибудь делал неправильно? — приподнялась Гезд.
— Значит, ты думаешь, что не прав Потрясающий? — ехидно спросил Посдеон.
— Ну чего вы ссоритесь! — пожал плечами Айд. — Сотней узкоглазых больше или меньше — какая разница?
— Я всегда склонялся перед мудростью моего соратника, — заговорил Севз раздраженно, — но в одном мы не согласны, и я не хочу тайных раздоров. Вот здесь вожди и Матери племен: они знают, как надо жить людям. Пусть они решат, кто прав!
— Я соглашусь с их решением, — кивнул Промеат, пряча улыбку.
Севз говорил яростно, помогая себе широкими жестами. Он клял противные природе хитрости, которыми атланты привели на край гибели племена Земли. А самая гнусная из этих хитростей — бронза! Ею слабый побеждал сильного, ею рыли канавы, сковывали руки рабам, И вот ее и все другие мерзости Промеат хочет не уничтожить, а раздать племенам.
— Скажите, мудрые Матери и вожди: правильно ли это?
— Бронзу убить, канавы убить! Зверей тоже! — яростно выкрикнул Пстал. — А каменный дом — хорошо. У оолов нету леса.
— Атлантские тайны гнусны и бесчеловечны! — сказала настрадавшаяся в рабстве Хамма. — Но, — деловито добавила она, — я научу своих делать крепкие ткани. Только у либов этим займутся мужчины.
— Хе, ткани! — сплюнул Посдеон. — Одежда из кожи лучше! Но ладьи мы теперь тоже будем делать с палубами.
Чем яростнее вожди кляли атлантские хитрости, тем мрачнее становилось лицо Молниеносного.
— Что же получилось? — Промеат подмигнул Севзу. — Каждый взял то, что ему нравится — и вот уже почти нечего убивать?
Вожди засмеялись. Севз тоже улыбнулся, прикрыв тяжелыми веками глаза.
Через два дня Ор и Гезд поехали к Промеату, который поставил шатер возле гавани, чтобы следить за подготовкой кораблей. (Кое-кто шипел: «Чтобы быть поближе к краснолицым, которых отовсюду стаскивает туда Зогд!»)