О связи вагонов с персоной маршала Победы в Бахмаче знал только один человек – начальник районной управы капитан МГБ Аникеев. И то не до конца. Вряд ли немцу вообще говорили что-либо о Жукове. Зато Винер имел непосредственное отношение к тому, что везли в третьем вагоне.
Груз представлял для Лаврентия Павловича Берии ценность даже более важную, чем победа в невидимой постороннему глазу борьбе с Георгием Константиновичем Жуковым.
Поэтому, рассудил подполковник, Берия, возможно, махнул бы рукой на потерю трофеев как вещественных доказательств… скажем так, личной нескромности маршала Победы. Вряд ли этим эпизодом ограничатся. Раз за Жукова взялись на самом верху, его прижмут не сейчас, так позже. Маршала уже отозвали из Берлина, наверняка пакуются новые вагоны с трофеями, и охоту можно продолжить. Капкан непременно захлопнется. Но вот бесследного исчезновения груза, который был в третьем, неучтенном вагоне, Берия не простит.
Никому.
Опасения Коваля на этот счет московский майор наверняка разделял. Лужину, как и ему самому, хотелось если не вернуть те контейнеры, то хотя бы получить неоспоримое подтверждение: все сгорело, бандиты замели следы, подобного предвидеть не мог никто. Но неуклюжий немец ранее доказал – ничто не сгорело. А нынче, с рассветом, Коваль и Лужин привезли Винера в старую усадьбу, на место пожара. Немец обследовал пепелище, что-то пояснил куратору на своем языке. А майор перевел: мол, теперь даже экспертиза не понадобится. Того, что они ищут, в подвале нет. И, возможно, никогда не было.
Коваль вздохнул. Придется снова вернуться к той же точке отсчета, на которой стоял, когда его ввязали в эту странную историю.
«Итак, пройдемся еще раз», – мысленно сказал он себе.
Шайка военных преступников, возглавляемая предателем и изменником Григорием Ржавским, уже там, на станции, могла убедиться: содержимое контейнеров третьего вагона не представляет для них никакой ценности. Почему не бросили в таком случае? Они и без того завладели жирной добычей… Тем не менее они имитируют уничтожение ненужных ящиков в ярком пламени. Вскоре кто-то предает огню все трофеи, уже по-настоящему. Вот только груз, имеющий государственное значение, снова уберегли, сохранили и спрятали.
Обсуждать ситуацию с Лужиным и Аникеевым – толочь воду в ступе. Коваль вместе с ними осмотрел не только пепелище, но и усадьбу, ставшую полем боя непонятно кого с кем. Подполковник на обратном пути, трясясь в автомобиле, сделал неожиданное открытие. Которое лежало на виду, надо было лишь сопоставить очевидные факты.